Заметив встревоженный взгляд Ларри, Мэйн Корнмэн пояснил:
— Бедняга Дэн пытался остановить ее, но был обречен на поражение с самого начала. Но вот за него я все-таки отомстил.
Ларри взглянул туда, куда сейчас смотрел толстяк, и его уже во второй раз за этот день едва не вырвало. Тело Долорес Грин свешивалось с перил ограждения внутреннего второго этажа, медленно раскачиваясь из стороны в сторону на самом конце свитого веревкой занавеса, сам же материал занавеса исчезал где-то глубоко в тканях ее шеи. Лицо ее было черным, глаза остекленевшими, язык высунулся изо рта.
— Боже ты мой! — воскликнул Ларри.
— Понимаю, — произнес толстяк. — Но ничего другого не оставалось. Когда она набросилась на меня, Дэн попытался ей помешать и поплатился жизнью. Я вынужден был что-нибудь сделать. Работа не из приятных, верно?
— Похоже, что это так, — произнес Ларри, испытывая точно такое же оцепенение, какое охватило его, когда он наблюдал за ядерным взрывом на острове Сулла Кэй. — Может быть, позвонить в полицию?
Мэйн Корнмэн отрицательно мотнул головой.
— Пусть туда звонит повар, когда придет сюда завтра утром. Я не хочу, чтобы в это был замешан ты. Ты становишься чертовски необходимым в самом ближайшем будущем. Уходим отсюда, времени осталось совсем мало, а мне еще об очень многом нужно тебе рассказать.
Он несколько пошатнулся, и Ларри увидел, что с полотенца, которым было обмотано его запястье, капает кровь.
— Вы ранены, сэр! — вскричал Ларри.
Мэйн Корнмэн уклонился от протянутых рук Ларри, бросившегося к нему, чтобы помочь, и произнес, как-то странно скривив губы:
— Говоря словами Шекспира, «Я мертв уже, сир, и не у кого мне ждать спасения!» Пошли быстрее!
Он провел Ларри в ванную комнату, примыкавшую к его кабинету, о существовании которой Ларри раньше даже и не подозревал, сбросил с себя халат, швырнул на пол пропитанное кровью полотенце и почти что рухнул в наполненную водой ванну. На фоне белоснежной плитки, которою была облицована ванная, его чрезмерно тучное тело казалось чуть розовым, вот только из его руки постоянно лилась ярко-красная струйка. Разрез был совершенно ровный, как будто сделанный бритвой.
— Она достала меня ножом для резьбы по дереву, — как-то рассеянно объяснил он Ларри. — Эта проклятая вещица прилетела ко мне как бы ниоткуда. Она всегда была злюкой, каких мало; от Аделаиды требовался весь ее авторитет, чтобы хоть как-то удерживать ее в определенных рамках.
— Позвольте мне наложить жгут на рану, — предложил Ларри, вспомнив о той подготовке, что он прошел на военной службе во время войны и уже направился было к двери из ванной комнаты.
— Сядь, — не допускающим никаких возражений тоном рявкнул на него толстяк. — Бессмысленно. Ты, похоже, не понял всей соли той шутки, что сыграла со мною судьба, Ларри. Видишь ли, я сам страдаю несворачиваемостью крови и поэтому бесполезно с этим бороться. Я даже никогда не осмеливался бриться, пока не изобрели электробритву. Привык ходить небритый. Вынужден был.
— Я теперь вспоминаю, — произнес Ларри, как только до него дошел весь смысл сказанного ему только что Корнмэном. И не было ничего удивительного в том, что именно он вел столь безжалостную войну с «Белыми Вдовами» — он сам был одной из их биологических жертв. Как неудивительно было и то, что бедняжка Ида была наделена экстрасенсорными способностями. Это в самом деле было весьма скверной шуткой — и притом шуткой поистине космического маштаба. Если бы Ида осталась жива и имела от него детей, то они тоже…
— По сравнению со мной Петроний — жалкий слабак по части комедий, не правда ли? А теперь шутки в сторону. Молодой человек, я передаю факел в ваши руки. Вы — единственный из всех, у кого есть свой счет к этим гнусным бабам и есть достаточные знания, мозги и опыт, чтобы с ними бороться.
Не беспокойтесь, они вас все равно найдут. Они уже знают все о вас. Они либо попытаются использовать вас, либо уничтожат, если им не удастся первое. Можете не сомневаться, они будут вести за вами самое пристальное наблюдение. Вам же придется тщательно продумать свою собственную против них кампанию.
— Но каким образом мне удастся что-либо сделать? — в отчаяньи спросил Ларри, заметив, что тело Мэйна Корнмэна начинает терять обычный свой цвет. — Что я смогу с этим поделать?
— Очень многое, — сурово ответил Корнмэн. — При поддержке Уиттэкера вы сумеете создать себе наилучшую репутацию в тех кругах, с которыми считаются. А я уже проделал все необходимое, чтобы передать вам все патенты, выданные на мое имя. Вы станете очень богатым человеком, Ларри. Все, что я прошу у вас — это с умом распорядиться этим богатством.