Это был удар ниже пояса. Кроме Пашкиной корпорации и Марининой газеты в области еще тихо догнивала административная газетенка, которую в журналистском обиходе прозвали «Под лестницей» — по месту, куда сваливался ее основной тираж. Физиономия бухгалтера медленно менялась: самоуверенность стекала с нее, заменяясь опаской и даже легкой паникой. Когда паника переросла из легкой в тяжелую, Марина наконец смилостивилась и приоткрыла дверь к спасению.
— Впрочем, я всегда рада пойти навстречу коллективу. Правление может просто явится сейчас ко мне в кабинет — и господина Макарова прихватите, раз он вам так дорог — и каждый кратко введет меня в курс своей работы. Только, пожалуйста, не говорите мне, что и на это нужна подготовка! А то ведь я могу подумать, что сотрудников и впрямь пора менять.
Смущенный бухгалтер поднялся, шагнул к двери, вернулся, потоптался у Марининого стола… Она вопросительно глянула на него.
— Наверное, нам сразу нужно было идти к вам…
— Степан Петрович, — Марина устало потерла переносицу и уставилась на бухгалтера взглядом из серии «Как вы мне все надоели!» — Подобные вещи бухгалтер крупной фирмы должен понимать сходу.
Минут через пять в дверь поскреблись и на пороге появилась вереница сотрудников. По их робким «здрасьте» Марина поняла — бунт на корабле подавлен.
— Эх, надо же с новой шефиней так нарваться, — охранник Витька проводил раздосадованным взглядом членов правления, вытягивающимся через пропускной пункт вслед за Мариной, — Придется и мне новую работу искать.
Его напарник сквозь стекло полюбовался мужиками из правления, наперебой стремящихся подвезти нового босса, щелкнул кнопкой сигнализации, и неожиданно предложил:
— Хочешь, дам тот адрес, где я договорился?
— А ты как же?
— Погожу пока, может, и не понадобится.
Глава 8
Пошатывающаяся от усталости Марина привалилась к косяку и закопошилась в сумке. Подлые ключи как всегда устроили игру в прятки, не желая попадаться в руки. Неожиданно дверь распахнулась изнутри.
— Да-а, раскатали горку крутые сивки, — мадам Маргарита посторонилась, впуская Марину в дом.
— Еще вопрос, кто кого раскатал, — сладко постанывая, Марина освободила ноги от насточертевших туфель, — Сашка спит?
— Что еще может делать ребенок посреди ночи? Ты хоть в курсе, который час?
— Раньше не получалось, — Марина с раскаянием глянула на мадам Маргариту, — Надо было сразу все к рукам прибрать, а то потом годами бы разбирались, кто здесь главный.
Мадам Маргарита сочувственно кивнула и поманила Марину на кухню.
— На, ешь, на тебе лица нет. Да и фигуры скоро не будет, — исходящая паром котлета шмякнулась на тарелку.
Марина почувствовала как желудок скручивается голодными спазмами. Стараясь не урчать от жадности, она принялась насыщаться.
— Знаешь, Пашка действительно создал гигантское предприятие, — Марина задумчиво болтала ложечкой в чашке с чаем. Блаженное сытое тепло наполнило тело, но тревога и не думала отступать, — Основа по-прежнему моя, но размах ого-го… Не получится у меня и корпорацией руководить, и нашу газету вести, никак не получится.
— А ты собиралась? — удивилась Марго, — Вот глупость! Ты теперь глава журналистского концерна, не дело размениваться на одну-единственную газету, пусть даже очень хорошую. Да у тебя «Worldpress» все время сожрет, дай бог, чтобы на Сашку хоть чуть-чуть осталось.
— Вот именно что Сашка! — Марина досадливо отбросила ложечку, вытащила сигарету, — Я заброшу «Мнение», переключусь на «Worldpress», потом Сашка вырастет, я ему все передам, а сама что? На паперть с протянутой рукой?
Мадам Маргарита покрутила пальцем у виска.
— Дорогуша, Сашке полтора года!
— Год и семь, — машинально поправила Марина, но Марго только отмахнулась:
— Ты соображаешь, сколько лет пройдет, пока он станет совершеннолетним? Да еще пока университет закончит? Я — старая женщина, и то больше чем на полгода вперед загадывать не рискую, а ты прикидываешь, что случиться через 20 лет? У тебя к тому времени совсем другие интересы появятся!
— Это какие же?
Мадам Маргарита лукаво усмехнулась:
— Внуков нянчить. Сашка подрастет, женится, бабушку Марину к делу и пристроят.
Бешено фыркнув, Марина замахнулась на Марго ложкой.