— А что нам еще оставалось делать? — наконец вопросил Тайбер, уже когда мы добрались до разрушенной фабрики, где был припаркован наш багги. Он осторожно оглядывался, очевидно прикидывая, нельзя ли превратить это место еще в одну импровизированную базу операций, откуда можно было бы досаждать зеленокожим. — Не сдаваться же?
— Конечно нет, — согласился я.
Теперь уже он, кажется, убедился в том, что мы не орочьи коллаборационисты, что, конечно, привело к некоторому улучшению в отношениях, по крайней мере теперь он уже желал выслушать мое мнение. Не знаю уж, что сыграло здесь роль — мой авторитет как комиссара, мои личные качества, с помощью которых я старался подспудно, насколько мог, укрепить то доброе впечатление, которое, очевидно, произвела на него сцена разделки мною парочки орков, или, наконец, полная тарелка разогретых зеленых соевых ростков, которые он уплетал, в то время как мы продолжали разговор. Если что и убедило солдат СПО в наших добрых намерениях, так это целая куча личных сухпайков, которые мы забрали со спасательной капсулы, — похоже было, что теплой еды они не пробовали уже много дней.
— Теперь они знают, что вы скрываетесь где-то в городе. Возможно, пора уходить.
— Уходить куда? — спросил Тайбер, слегка морщась, когда Юрген наклонился, чтобы подлить рекафа в его чашку (чего, по мне, в его положении делать не следовало — месяц пожив в крайне стесненных условиях, он тоже не особенно благоухал).
На его вопрос я лишь пожал плечами, отправляя в рот еще одну порцию восстановленной соевой бурды, и пояснил:
— Мы надеялись соединиться с основными силами. Мы знаем, что наш полк добрался в целости, и нашим долгом является вернуться в его ряды как можно быстрее.
Для того, конечно же, чтобы я мог снова заняться спокойным сидением за линией фронта, не испытывая на себе ничего более страшного, чем обычные попытки полковника Мострю убедиться, что я действительно настолько герой, насколько должен бы быть, но говорить с Тайбером так откровенно, мне казалось, не стоило. Впрочем, к моему удивлению, он все равно только рассмеялся на мои слова и заявил:
— Ну, удачи. Вам она понадобится в таком случае.
Что-то в том, как он отреагировал, заставило мои ладони снова начать зудеть, но я лишь улыбнулся, будто мы обменялись комплиментами.
— Что вы хотите этим сказать? — спросил я.
Вместо ответа он вытащил из рюкзака планшет с картой и предложил поглядеть.
— Мы находимся здесь, — произнес он, указывая, к моему тщательно сдержанному удовлетворению, примерно то же место, которое мы рассчитали по грубо начерченной орочьей карте. Я кивнул, показывая, что понял. — А ближайшие силы обороны здесь. — Тайбер прокрутил карту до самого западного континента и постучал по узкому перешейку, который соединял два больших пространства суши. — Примерно вот так, — пожал плечами он, — если не считать случайных разрозненных групп типа нашей, конечно же.
— Ясно, — протянул я, с непринужденностью опытного обманщика пряча тот факт, что желудок мой, казалось, опустился куда-то ниже пяток, и тоже пожал плечами. — Похоже, наша тактическая информация была несколько устаревшей.
— Можно и так сформулировать, — согласился Тайбер.
Я глотнул еще рекафа, отчаянно желая, чтобы вместо него была танна. Голова моя шла кругом от тех выводов, что подсказывала эта новая информация. Как ни посмотри, а мой изначальный план все еще выглядел как единственный, дающий хоть малейший шанс обеспечить мое выживание. Оставаться за сотни кломов во вражеском тылу, ничего не предпринимая, было просто очень долгим самоубийством. Раньше или позже, но даже моя удача должна была подойти к концу.
— И все же, — медленно проговорил я, — мне нужно попытаться. Я должен. Этого требует мой долг перед полком и Комиссариатом, а также… — Я снова пожал плечами и слабо ухмыльнулся в сторону Юргена, зная, что только он поймет и шутку, и тот факт, что в целом в ней содержится большая доля правды. — Вы знаете, ближайшая чашка танны находится где-то на том континенте. И я собираюсь ее получить.
В конце концов убедить Тайбера следовать за мною оказалось гораздо легче, чем я ожидал. Я беспокоился, не придется ли давить на него с позиции моего комиссарского ранга, но он был достаточно умен, дабы осознавать, что заварушка в южном секторе расшевелила зеленокожих до той степени, что шнырять по округе никем не замеченным будет гораздо сложнее, чем раньше. Что же касается солдат под его командованием, я не знал и совершенно не заботился о том, что они по этому поводу думают; заполучив на свою сторону Тайбера, я собирался отдавать им приказы через него, а им просто полагалось выполнять их, как всякой доброй пехтуре. Если я и заметил какие-то знаки нежелания покидать город, то отнес их на предвидимые практические трудности путешествия, которое мы собирались предпринять.