— Я вернусь, как только доложу в штаб, — заключил он. — Прикажи моему слуге приготовить свежую сменную одежду для меня. Туника, плащ и калиги. Все чистое. Не хотелось бы, чтобы Светоний придрался к моему внешнему виду.
Галерий улыбнулся и кивнул. — Я позабочусь об этом, господин.
Они обменялись небрежным салютом, и Катон повернул своего коня к скоплению больших палаток в центре лагеря, лавируя на лошади по лагерю, где некоторые из легионеров и ауксиллариев были уже пьяны, разграбив запасы местного эля и вина, которые друиды накапливали для использования во время своих обрядов и празднеств. Ранний вечерний воздух был наполнен пением, смехом и гомоном веселых разговоров. Он почувствовал, как последние его заботы улетучились, пока он с нетерпением стал ожидать предстоящий пир. Он не ел с рассвета и уже смаковал перспективу жареного мяса, свежего хлеба и вина, когда торжественный ужин наместника, посвященный победе, должен был начаться.
Свернув на широкую грязную аллею, проходившую через лагерь, он увидел палатки штаба армии. Небольшая группа всадников стояла у своих лошадей неподалеку, и он предположил, что это должны быть всадники, которых он видел незадолго до этого. Он остановился у привязи рядом с их перилами и устало спешился, энергично потирая спину и круп, чтобы облегчить боль после полного дня верховой езды. На скамьях сидело несколько центурионов и трибунов по обе стороны от длинных столов, сооруженных инженерами в тот день, и пили из кувшинов, расставленных вдоль них. Катон подошел к группе трибунов, которых он встретил ранее в ходе кампании, приветственно кивнул и принял протянутый ему кубок вина. До того, как смог сделать глоток, раздался голос со стороны командирской палатки Светония.
— Все старшие офицеры! Немедленно доложитесь наместнику!
Он поставил кубок.
— Позаботься о нем для меня. Я скоро вернусь.
Он поплелся по вытоптанной траве к самой большой из палаток вместе с префектами вспомогательных когорт и старшими центурионами из легионерских когорт, которые тоже выпивали за длинными столами. Стража по обеим сторонам отворотов палатки распахнула их, пропуская офицеров, и они прошли внутрь. Катон увидел, как Светоний настойчиво разговаривает с человеком в замызганном грязевыми каплями плаще в дальнем углу палатки. Оглядевшись, он увидел поблизости Трасилла и подошел к нему.
— Есть идеи, о чем пойдет речь?
— Я слышал, что есть новости из Лондиниума.
— Какие новости?
— Без понятия. Но мы скоро узнаем.
Катон оглянулся и увидел, что Светоний ведет человека к середине палатки.
— Офицеры! Тихо! — Тон его голоса был резким и властным, и он моментально передал ощущение безотлагательности офицерам, окружавшим его. Он подождал, пока в палатке не наступила полная тишина, прежде чем продолжил, указывая на грязного человека рядом с собой. — Это Марк Вернон из штата прокуратора. Он покинул Лондиниум менее шести дней назад с сообщением для меня. Дециан сообщает, что среди триновантов и иценов произошло восстание под предводительством царицы иценов Боудикки. — Он помедлил, прежде чем продолжить. — По данным прокуратора, за ней следует большая армия, в которой тысячи воинов, вооруженных оружием, которое они от нас спрятали. Мне жаль это сообщать, но восемь дней назад колония в Камулодунуме была сожжена дотла. А группа разведчиков, посланная Децианом, увидела дым, покрывающий колонию, и огромную армию повстанцев, расположившуюся лагерем у стен. Разведчики наблюдали последний бой ветеранов с холма, возвышающегося над колонией. Мы должны предположить, что те, кто остался защищать ее, были уничтожены.
Катон почувствовал, как его сердце сжалось от слов наместника. Что стало со всеми, кого он знал и любил в колонии? Что случилось с Луцием и Клавдией? Макроном и Петронеллой? Аполлонием? Кассием? Тошнота, порожденная страхом и истощением, вызвала у него головокружение, и ему потребовалось некоторое время, чтобы величайшим усилием воли заставить себя продолжать слушать Светония.
— Худшее впереди, офицеры. Следующей целью для атаки восставшие обязательно выберут Лондиниум, уничтожив все на своем пути. Там двадцать тысяч человек, охраняемых небольшим гарнизоном. Однако у города нет добротных оборонительных сооружений, о которых стоило бы упоминать. Я сделаю все возможное, чтобы предотвратить то, чтобы Лондиниум разделил ту же судьбу, что и Камулодунум. С этой целью армия должна подготовиться к маршу с первыми лучами солнца и отправиться к Деве ждать моих приказов. А пока я возьму конницу и поскачу вперед, чтобы увидеть лично, что можно сделать, чтобы подготовить оборону Лондиниума. Сейчас нет времени на вопросы. Вы должны вернуться к своим людям и подготовить их к маршу всей их жизни. Мы должны достичь Лондиниума раньше, чем это сделают повстанцы. Тысячи жизней и богатства самого большого поселения в провинции зависят от этого. Я попрошу своих писцов немедленно подготовить ваши приказы.