Девочка тоже училась в Школе Тела, поэтому они с Мин довольно быстро нашли общий язык. Старший же её брат ближе сошёлся с Дарком, поскольку тот был знаком с искусством боя. Ну и с Анубисом, конечно, – через несколько дней каждый, кто умел сражаться, считал своим долгом проверить, на что способен химерал. Может, это было несколько необдуманно, но все надеялись на то, что он всё равно не нанесёт вреда своим, а в случае чего рядом есть волшебники-целители. Что касается Анубиса, то за него вообще не волновались. Отряд кишел некромантами разных рангов, способных разобрать и собрать его заново несколько раз, да ещё и на скорость. Впрочем, никогда не приходилось – тело создания было крепким, и дальше глубоких царапин дело не заходило.
Были в отряде, по невероятному стечению обстоятельств, и друиды. Полная светловолосая женщина лет сорока на вид, что говорило о том, что она уже немолода, и мальчишка четырнадцати лет, её дальний родственник и по совместительству ученик. Друиды сразу же подружились и часто болтали о всяких пустяках, рассказывали забавные истории, ребята из Друидара просили совета у леди Миранды или журили непоседливого Раскеля, а те, в свою очередь, расспрашивали про внешний мир и школу. Таким образом, друиды перестали считать себя совсем чужими, потому что получили помимо всего прочего ещё и негласное покровительство леди Миранды, а она в отряде была не последним человеком, хотя внешне всегда держалась отстранённо, следуя к месту назначения чуть в стороне от всех на спине мощного оленя с раскидистыми рогами. Полной женщине было бы тяжело самой карабкаться по склонам, кроме того, олень был её другом и всегда был с ней.
Общение шло, контакт налаживался, общая обстановка становилась всё менее напряжённой. Появились новые друзья. Но откровения ребята позволяли себе только друг с другом. Именно поэтому случай с рай-ткахедж Мин обсуждала только со своими сокурсниками или же с четвёркой друидов, напрочь игнорируя тоскливый взгляд Казира.
В первый же вечер после встречи с ткахеджем Мин, предполагая, что её засыплют вопросами, постаралась отойти подальше от товарищей и забраться на дерево, откуда её никто не сможет достать. Правда, вокруг не было никаких других деревьев, кроме ёлок, и она долго блуждала среди них в сопровождении Анубиса, готового подсадить хозяйку даже на такое неудобное для сидения дерево, когда их нашла Мартина.
– Ну вот, – Мин вздохнула. – Всё-таки придётся говорить, да?
– Не говори, если не хочешь, – Мартина казалась смущённой. – Я не стану расспрашивать, всё равно ничего не понимаю. Просто хотела сказать… ты очень смелая. Я восхищена этим. Знаешь, что я сделала, когда оно взмахнуло рукой, а ты крикнула «Стой!»?
– Что?
– Я зажмурилась, – Мартина виновато улыбнулась. – Я была просто в ужасе от этого существа. А ты… я не представляю, как ты перед ней стояла.
– А мне казалось… – Мин замялась. – Точнее, Дарк говорил… когда вы сражались с мехором, у него не возникло чувства, что ты трусишь.
– Это бывает, когда я не вижу выбора, – ответила друидка. – Если бы мы с этим существом оказались один на один, или, более того, я защищала того, кто слабее – ребёнка, например, – я бы бросилась на неё. Но это редко бывает… у нас не принято сражаться, если ты женщина, друидок не учат приёмам. Вот у меня только… слияние, оно ведь для боя и проводится. Кстати, моя храбрость во многом зависит от храбрости того, с кем я слилась, так что не трусил как раз Дарк, а я – заодно с ним.
– Интересно, – Мин уселась на плоский валун. – То есть ты не можешь обучаться бою, да? А как же леди Листера, ведь у неё был клинок?
– Был, – кивнула Мартина, усаживаясь на мох. Под нею мох распушился и стал похож на подушку. – Это называется «азы самообороны», специальный курс для некоторых девушек. Чаще всего никто из нас не хочет этим заниматься, потому что борьба – не женское дело. Но пару человек в каждой ветви находится, так что решили создать курс.
– То есть ты совсем не сможешь биться, если, например, заблокировать твою магию?
– У нас есть гимнастика, – задумалась Мартина. – Мы лазаем по деревьям, когда работаем с ними, скачем на лошадях – это должны уметь все, – иногда ездим на других зверях. То есть я не то чтобы кусок теста, – девушки усмехнулись. – Но сражаться… нет, совсем не умею.
– А у нас всех принимают, – сказала Мин. – Другое дело, что это дополнительный курс, и если хочешь уметь биться врукопашную, жертвуешь возможностью развить магию.
– Правда? – удивилась Мартина. – А у нас для мальчиков есть обязательный курс. Хотя, пожалуй, это не совсем простой бой. Там скорее учат, как можно использовать силы природы для прямых ударов. А классические тренировки… вот Мару с Акселем на них ходят… то есть ходили, – поправилась девушка, и голос её стал чуть печальнее. – Это дополнительно, да. Точно как у вас.
– А я отдельно занималась, ещё когда училась в Школе Тела, – поделилась Мин. – Был учитель рукопашного боя. Без оружия, просто своими руками. Некоторые хитрые приёмы показывал. Правда, я не понимала, зачем мне это надо, и рвалась к книгам и магии. Папа настоял, – она скривилась.
– Но зато ты можешь постоять за себя, – заметила Мартина.
– Может быть, против тебя и выстою, – усмехнулась колдунья. – И Вилисаны с Китарой. А вот Игнис, несмотря на то что он не тренируется, как Дарк, всё равно одержит верх. Я же говорю, я не очень усердно занималась. Прогуливала занятия… папа мне однажды за это «кандалы» на сутки повязал, так я выла почище фамильных привидений! Не давала ему спать всю ночь!
У Мин был такой довольный вид, будто она только что рассказала, что Анубис заговорил.
– Мин… – Мартина потеребила мох. – Я слышала, что ты в детстве жила в Солнечном крае. Вроде бы пять лет, да? А почему? У тебя мама оттуда? Хотя нет, ведь тогда не было бы дара… просто странно…
– Да я сама толком не знаю, – пожала плечами некромантка. – Отец говорил, что я болела, и для этого нужно было жить рядом с друидами, чтобы они постоянно меня наблюдали. Какая-то тяжёлая болезнь, вероятно…
– Честно говоря, я раньше думала, что некроманты не болеют… – призналась Мартина. – Вы же сами как-то говорили.
– Да, так и есть, – согласилась Мин. – И я не знаю, что у меня была за болезнь. Я этого времени почти не помню – только что была в Солнечном крае и там были весёлые люди. А про болезнь – не знаю. А когда у папы спрашиваю, он говорит, это было что-то… ну, что-то с головой. И не может объяснить. Я ему: «Что, не разговаривала?» Он: «Разговаривала». Я: «На людей бросалась?» Он: «Не бросалась». Но в итоге что со мной было, так объяснить и не смог. Наверное, я просто странно себя вела, а болезни мозга разве что друиды вылечить могут.
- И, получается, вылечили?
- Там непонятно, - скривилась Мин. – Да, я стала вести себя нормально. Но друиды это сделали или так само – я не знаю.
– Скажи… а ты поэтому относилась к нам лучше, чем остальные? И никогда не ругалась?
– Как это? – возмутилась Мин. – Я же устраивала гадости! Я… шнурки Акселя чёрту отдала!
– Вот ужас, – хихикнула Мартина. – И всё?
– Нет! – воскликнула Мин, но тут же притихла, потому что ничего больше вспомнить не смогла. Притихла и Мартина.
– И всё-таки… ты точно не знаешь, почему это существо выбрало тебя? Просто это немного… жутковато.
– Да не знаю я! – в сердцах ответила некромантка. – Это же ткахеджи! Никогда не понятно, что творится у них в головах. Особенно женщины! Да я впервые видела такое существо, и на самом деле жутко испугалась! Если заявится ещё и вторая Мать, не знаю, что будет.
– Может быть, ты просто сильнее всех некромантов здесь? – осторожно предположила друидка.