— Это была всего лишь игра — желание вспомнить, что я ещё женщина… Я смешивала хну, когда появился Кварто и принялся обнимать меня, уверяя, будто всё ещё любит. И тут вошёл Кризофор, мой дядя. Я никогда не видела его в таком гневе. Он выставил Кварто за дверь, даже не пригласив к себе в комнату!
— Значит, Кризофор больше не одобрял возможный брак, — заметил Аврелий. — Ну, а теперь, когда его уже нет, ты ожидаешь своего жениха, принарядившись и приукрасившись!
Девушка смутилась и решительно замотала головой.
— Нет, сенатор. Я и не думаю принимать его предложение… Мне хотелось только показать ему, что он потерял.
— Очень по-женски! — с улыбкой одобрил патриций. — Но не для того ли ты скрыла всё это, чтобы защитить твоего прежнего воздыхателя?
— Мне нравилось держать Кварто в руках, чувствовать, как он дрожит от страха, что я всё открою, — призналась девушка.
— Настолько, чтобы сделать тебя соучастницей?
— Не он убийца. Кварто — человек холодный и расчётливый, и, сколь ни лестно было бы мне так думать, дело не в том, что он потерял голову из-за неудовлетворённой страсти ко мне.
— И может быть, у дяди были веские основания, чтобы убедить его оставить тебя в покое… Скажи мне, Ариадна, когда ты жила в Голубятне, не слышала ли ты, как Флорий возвращался домой после ссоры со своим отцом?
— Нет, сенатор. Я в этом уверена.
— Ав последующие ночи?
— Не знаю, потому что на следующее утро мы с отцом уехали в Неаполь. Должен был поехать и Кризофор, но в последний момент решил остаться в Геркулануме.
— Выходит, — заключил патриций, — только Кризофор мог быть свидетелем разговора отца и сына Векониев и его печальных последствий. По-твоему, если бы Флорий был виновен, брат стал бы защищать его, выдав убийство отца за естественную смерть?
— Репутация семьи — это то, о чём он заботится больше всего, — ответила Ариадна. — После сестерциев, разумеется.
«Которые он и так заполучил по завещанию», — подумал Аврелий. Что-то ещё не сходилось в этой истории. Человек безупречной нравственности, Кризофор не стал бы молчать, если бы знал о преступлении. Если только…
— Послезавтра у Кварто истекает срок аренды склада, и я жду, что сегодня твой бывший жених предпримет решительную попытку уговорить тебя на брак.
— Я тоже так думаю, поэтому и приготовилась встретить его. На этот раз я получу удовольствие, оставив его ни с чем!
— И в присутствии всех… Мой секретарь сейчас прибудет сюда с Ничо и Флорием. Позови Фемисту, подождём их все вместе.
— Садись, — предложила Ариадна, закрывая дверь.
Кварто Веконий, ожидавший, что ему придётся долго упрашивать, чтобы его впустили, вошёл в дом, уверенный в успехе.
Он не ошибся. После явных отказов теперь девушка явно мечтала об этом браке, который, пусть и с некоторым опозданием, восстановил бы её репутацию.
— Наконец-то мы одни! — воскликнул он, открывая объятия.
— Не совсем, — уточнил Аврелий, зажигая лампу.
Только тут купец понял, что оказался в окружении. В дверях стоял Ничо, рядом с ним какой-то странный тип в греческой тунике, крепко державший за шиворот Флория. И, словно этого было мало, в глубине комнаты сидела Фемиста вместе с этим проклятым интриганом сенатором Стацием.
— Вот и хорошо. Теперь, когда мы собрались все вместе, можно во всех деталях восстановить картину преступления, — сказал Аврелий, усаживаясь поудобнее и закидывая ногу на ногу.
— Всё ещё ищешь убийцу Кризофора? — спросил купец.
— Нет, он уже найден. Сейчас я говорю об убийстве твоего отца, — уточнил Аврелий.
— Ты хочешь сказать, что мой отец был убит? — побледнел Кварто Веконий, а женщины в недоумении переглянулись.
Только Ничо, похоже, не удивился.
— Мне всё время казалась подозрительной эта внезапная смерть моего старого хозяина, — сказал он. — Разговоры, которые я слышал недавно в Голубятне, напомнили мне, что перед похоронами его врач упорно настаивал на вскрытии тела, но ему не позволили…
— Вы хотите сказать, — вмешалась Фемиста, — что Флорий после того, как сбежал, вернулся поздно ночью в уверенности, что Кризофор уехал со всей семьёй в Неаполь?
— А он в это время находился ниже этажом и слышал всё, что там происходило, — заключил Кастор.
Кварто Веконий вдруг выпрямился, на лице его отразилось мучительное удивление, но он быстро пришёл в себя и, обернувшись к Флорию, посмотрел на него так, словно видит впервые в жизни.
— Так, значит, это был ты! — яростно закричал он, бросаясь на брата, а тот слушал молча, опустив голову, даже не пытаясь оправдаться.