'Почему?'
«Сегодня утром меня ждало письмо».
«Кто это послал?»
«Хотел бы я знать. Оно было без подписи».
«Что там было сказано?»
«Посмотрите сами», — сказал Колбек, передавая ему письмо.
Лиминг прочитал его вслух. «Оуэн Гейл — убийца». Он почесал голову. «Кто, черт возьми, такой Оуэн Гейл?»
«Нам нужно выяснить это очень быстро».
'Почему?'
«Я думаю, что в этом деле только что открылось совершенно новое измерение».
Лиминг забеспокоился. «Можем ли мы сначала хотя бы позавтракать?»
Во время отдыха от изнурительной работы долгого стояния на коленях Николас Эварт взглянул на проходящих мимо людей. Он повернулся к одному из своих помощников.
«Посмотрите на них», — сказал он с грустной улыбкой. «Они живут в одном из самых красивых городов страны, и они даже не могут бросить на него взгляд. Собор для них невидим, как и замок, башня, церкви, часовни, старинные дома, общественные здания и удивительные городские стены, которые их окружают. Куда бы вы ни посмотрели, везде есть что-то весьма примечательное».
«Знакомство порождает презрение», — предположил его спутник.
«Это порождает нечто гораздо худшее — преднамеренную слепоту к прошлому. У нас здесь великолепный музей, но сколько из тех, кто проходит мимо нас, рискнут зайти в него? По их мнению, нашим артефактам викингов лучше оставаться под землей».
«Некоторые люди ценят нашу работу», — сказал другой.
«Увы, их слишком мало».
«Как нам это изменить?»
«Мы начинаем со школ», — убежденно сказал Эварт. «Мы знакомим детей с чудесами прошлого с раннего возраста. Когда они становятся достаточно взрослыми, чтобы понимать, мы приводим их смотреть на раскопки, подобные этим. Мы пытаемся привить им энтузиазм, который разделяем все мы. Простите меня», — сказал он, подняв ладонь. «Я прошу невозможного».
«Никогда не знаешь. Это может случиться однажды».
«Однажды свиньи смогут летать».
Его коллега был обеспокоен. «Я никогда не слышал, чтобы вы были столь пораженческим».
«Ты прав», — сказал Эварт, расправляя плечи. «Сейчас не время унывать. Нам выпала честь заниматься тем, что мы любим больше всего». Он похлопал своего помощника по спине. «Давайте продолжим, ладно?»
Колбек и Лиминг провели почти весь обед, размышляя о том, кем может быть Оуэн Гейл. Сержант начал сомневаться, существует ли этот человек.
«Кто-то пытается развлечься за наш счет», — сказал он. «Это уже случалось раньше. Мы получили множество анонимных писем, пытающихся сбить нас с пути».
«Я думаю, этот подлинный, Виктор».
«Тогда почему человек, нацарапавший это, не подписался?»
«Откуда вы знаете, что это мужчина?» — спросил Колбек. «С таким же успехом его могла отправить и женщина».
«Я никогда об этом не думал».
«Давайте закончим завтрак и наведем некоторые справки».
«Мы даже не знаем, живет ли Оуэн Гейл в Йорке».
«О, я думаю, что да, Виктор. Все, что нам нужно сделать, это найти его».
Когда еда закончилась, они начали поиски, спросив Сару Скавин и Генри Кемпа, слышали ли они это имя. Оба покачали головой. Затем Колбек решил, что им может повезти больше с Фредериком Стейнсом, человеком, чья работа позволила ему общаться с большим количеством жителей Йорка. Выслушав их просьбу, начальник станции задумался.
«Гейл?» — сказал он. «Извините — никогда о нем не слышал».
«Этот человек связан с Джеком Фоллисом», — сказал ему Колбек.
«Попробуйте кого-нибудь другого».
«Я знаю этого человека», — сказал Лиминг, заметив Бена Уолтерса.
Они подошли к железнодорожному полицейскому и назвали ему это имя.
«Оуэн Гейл?» — повторил Уолтерс. «Да, я уже слышал это имя. Я не знаю, где он живет, но могу сказать, где он работает».
«Этого достаточно», — сказал Колбек.
«У Гейла есть прилавок на рынке. Он торговец рыбой».
«Спасибо», — сказал Лиминг.
«Почему ты вообще так хочешь с ним поговорить?»
«Это личное дело».
Благодарный за то, что он прибыл в Бедерн, когда это произошло, Хинтон был в приподнятом настроении. Его завербовал Том Куинн, и он был частью постоянно растущей толпы, которая устремилась к полицейскому участку. Ирония ситуации не ускользнула от Хинтона. Он был членом столичной полиции, марширующим в поддержку человека с большим криминальным прошлым, арестованного в связи с убийством. Он прекрасно представлял, что скажет Эдвард Таллис. Казалось, что собралась вся ирландская община города. Мужчины и женщины шли плечом к плечу. Некоторые женщины несли младенцев. Куинн шел впереди, но Хинтона больше не было рядом с ним. Он предпочел затеряться в толпе.
Когда раздались крики «Освободите Макбрайда», он обнаружил, что беззвучно произносит это имя.