— Вот, послушай, что она тебе скажет, — поднес Наташе трубку, резко приказал: — Скажи своему Илье, как ты его ждешь.
— Ильюша, спаси меня, они меня здесь растерзают! — истошно закричала в трубку Наташа.
Хриплый спокойным голосом продолжил:
— Ну что, Феллини, узнал свою телку? Ты знаешь, что я могу с ней сделать? Ты такого даже в своем кино ни разу не видел. У тебя фантазии не хватит на то, что с ней сейчас будет! — Не прерывая разговора, кивнул своему спутнику.
Тот молча шагнул к Наташе. Бретельки разрываемого бюстгальтера больно врезались в тело. Наташа попыталась закрыться руками, но жесткая пощечина отбросила ее к стене. За бюстгальтером последовали трусики.
— Слышишь отчетливо? Вот сейчас он ей засадит так, что зенки из орбит повылазят. Ты хочешь послушать? — комментировал в телефон хриплый. — Что значит она не твоя? Тебе нет до нее дела? Или твою женушку деревенскую зовут не Наташа? Ах, ты не женат и тебе все равно! Ну, послушай тогда дальше.
Наташу тащил по ковру за волосы второй насильник. Комната звенела от ее крика.
— Вот козел! — вдруг сказал хриплый и сунул трубку в карман. — Он от нее отказался! Все впустую! Если хочешь, трахай, а нет — пошли переговорим. Должно же быть что-то, чем он дорожит.
Второй отпустил волосы Наташи и, перешагнув через нее, как через неодушевленный предмет, направился к двери.
Всю ночь Наташа не сомкнула глаз. Илья, ее муж Илья, отказался от нее! Теперь она беззащитна! Никто к ней не придет на помощь, она в руках страшных людей. Они могут сделать с ней все, что угодно. Ее уже избили, готовились изнасиловать, но это, как она поняла, только начало. Жить не хотелось, верней, больше всего хотелось умереть, прямо сейчас, немедленно. Вот только не было под руками ничего, что могло помочь ей в осуществлении этого замысла. Когда они придут, ей даже нечем будет защищаться. Перед тем как уйти, они забрали с собой обрывки белья. Она пыталась разорвать плед, чтобы сделать веревку, но у нее не хватило сил. От страха и отчаяния Наташа горько зарыдала.
Внезапно ночную тишину разорвал треск выстрелов. Грохнул невероятной силы взрыв, и через мгновение дом заполнился криками, матом, одиночными выстрелами, топотом. Со страшным грохотом вылетела выбитая дверь, нестерпимо яркий луч ударил Наташе в глаза. Из темноты кто-то рявкнул:
— Лежать! Не двигаться! Лицом вниз!
Насмерть перепуганная Наташа послушно перевернулась на живот, понимая, что все кончено и она сейчас умрет. Жесткая рука больно схватила ее за волосы и с силой повернула лицо к свету.
— Ты кто такая, б…?
— Не убивайте меня!
— Одевайся, сука!
— У меня нет одежды, отобрали!
— Вставай, руки сюда.
На тонких запястьях Наташи звонко щелкнули наручники. Дрожащую от страха и холода, ее вытолкали в коридор. Повсюду бегали люди в странном камуфляже. Все в масках, полностью закрывающих лица, некоторые — в зеленых шлемах со стеклянными забралами, закрывающими пол-лица. Подталкиваемая стволом автомата, Наташа, как была, совершенно нагая, спустилась по лестнице вниз. Там, на полу, лежали скованные наручниками люди, в основном мужчины, но было и несколько полуобнаженных женщин.
— На пол! Лежать! — рявкнул за ее спиной громкий голос.
Наташа послушно вытянулась на холодном полу. Люди в камуфляже сновали по дому, ее несколько раз зацепили тяжелым ботинком. Прошло довольно много времени, когда, наконец, ее грубо подняли и, подталкивая в спину холодным стволом автомата, куда-то повели. Наташа оказалась в просторной комнате. За столом сидел немолодой мужчина в камуфляже. Даже не взглянув на обнаженную Наташу, усталым голосом спросил:
— Имя, фамилия, как объясните свое пребывание здесь?
— Я заложница, меня привезли сюда насильно, меня избивали!
— Я спросил! Имя, фамилия, кто, откуда, как здесь оказались?
— Меня зовут Шевчук Наталья Мирославовна, работаю учителем биологии, тридцать первого декабря меня схватили в квартире моего мужа, Ильи Супренкова, неизвестные мне люди в масках и привезли сюда. Здесь нахожусь уже несколько дней, мне угрожали, периодически избивали, грозились изнасиловать. Расспрашивали о муже.
— Вы утверждаете, что Супренков ваш муж? Вы знаете, чем он занимается?
— Да, он продает программное обеспечение. Он всего лишь посредник, продавец.
— Почему вы в таком виде?
— У меня отняли всю одежду. Я же говорю вам, я заложница, они зачем-то ищут моего мужа! Вы должны помочь мне!