Проведя пару дней на пляже, они покинули гостеприимный уголок и отправились дальше по побережью, на восток. Их ждала древняя Сугдея. Вытянувшийся по узкому ущелью городок не производил на Наташу особого впечатления до тех пор, пока она не увидела крепость. Неприступные древние стены на горе. Башни, взметнувшиеся ввысь. Что-то невероятное, сказочное было во всем этом. Невольно вспомнился Югнар. Свен, пришедший сюда из далекой северной страны в поисках брата.
— Павел, а когда мы пойдем в крепость? — спросила Наташа, едва Павел остановил машину.
— Сразу же, как только снимем жилье.
— Это ведь об этой крепости ты писал?
— Ты имеешь в виду, в первой книге? Да, именно о ней.
— А там, на вершине — Кыз-Куле? Девичья башня?
— Надо же, ты даже помнишь название! Да, только в то время она еще называлась дозорной.
— Мы сможем туда подняться?
— Не знаю, раньше туда вела тропинка, а как сейчас, трудно сказать. Сегодня я тебе обязательно покажу крепость, в любом случае — мы здесь задержимся на недельку.
Вечером, стоя над пропастью у стен цитадели, Наташа любовалась бескрайним морем. Как же замечательно, что она повстречала Павла. Сегодня он предложил ей выйти за него замуж. Она не стала раздумывать. Именно такого человека она подсознательно искала всю жизнь. Пусть она и ошиблась шесть лет назад, ну и что? Жизнь все равно прекрасна. Какое же это счастье — жить! Особенно если ты вернулась оттуда, из-за той черты, где нет ничего — ни любви, ни нежности, где нет ее любимого Павла.
Вскоре в голове у Наташи смешались приморские городки и поселки, отели, гостиницы, пансионаты, суровая красота Судакской крепости, очарование Коктебеля, загадочность Кара-Дага, роскошные пляжи Феодосии, тихая сонная прелесть Арабатской стрелки. Месяц пролетел незаметно, будто один день. Поздним вечером Павел открыл дверь городской квартиры. Здесь ничего не изменилось после последнего посещения ее Наташей. Те же книги, те же стены, все как тогда, когда она впервые переступила порог этого дома. Изменилась она сама. Повзрослевшая, осознавшая всю силу женственности, теперь она вошла сюда не случайной подопечной, а самой настоящей женой единственного и самого лучшего мужчины на свете.
Сентябрь принес неожиданные хлопоты. Наташу вызвали в городское управление милиции. После долгих утомительных расспросов, касающихся Ильи, следователь поинтересовался, не знает ли она, в чем обычно зимой ходил Илья. Наташа попыталась припомнить, но так и не смогла сказать точно. Тогда ей предъявили для опознания полуистлевшую меховую куртку. Заплесневелая, потерявшая цвет, дурно пахнущая, куртка ничего не напомнила Наташе. Когда же она, в свою очередь, поинтересовалась у следователя, с чем связан вызов, тот просто, совершенно обыденно рассказал, что несколько дней назад в давно заброшенной деревушке, в подвале одного из домов, был обнаружен разложившийся труп мужчины именно в этой куртке. На спине, в районе поясницы, обнаружены множественные повреждения, нанесенные, скорее всего, дробью, сама дробь в большом количестве присутствовала в разложившихся тканях трупа. Под останками были найдены фальшивые документы и газовый револьвер «питон» с одной стреляной гильзой в барабане. По восстановленной фотографии из паспорта можно утверждать, что погибший являлся Ильей Супренковым. О чем имеются данные экспертизы. Расписавшись в протоколе, Наташа вышла из управления.
Павел, с нетерпением ожидавший Наташу возле машины, нервно курил. Заметив ее легкую фигурку на ступенях, поспешил навстречу.
— Ну из-за чего тебя вызывали?
— Да все еще по поводу Ильи. Знаешь, наверное, мне уже не стоит бояться прошлого. Он мертв, нашли его тело, кто-то дробью в спину поганцу выстрелил. В заключении написано, что, мол, ввиду незначительности повреждений смерть могла наступить в результате переохлаждения и определенной потери крови. Но что удивительно, его нашли недалеко от деревни, на старых выселках. Всего-то в пяти километрах. Представляешь?
— Ай да бабка! — покачал головой Павел.
— Ты о чем, какая бабка? — удивилась Наташа.
— Садись в машину. Сейчас все расскажу. — Захлопнув дверь за Наташей, Павел не спеша забрался в неудобную «Ниву» и начал рассказ: — Весной, когда ты лежала в больнице, в твой дом ночью кто-то забрался. Мария Казимировна, услыхав шум, пошла проверить, кто там безобразничает, и обнаружила на кухне распахнутое окно. Недолго думая она вернулась к себе и, зарядив дробью старое ружьишко, оставшееся от покойного мужа, отправилась ловить преступника. Но только она дошла до двери, как та неожиданно распахнулась, и неизвестный мужчина выскочил на улицу. Мария Казимировна, не растерявшись, крикнула ему, чтобы тот остановился. Но в ответ прогремел выстрел, на счастье, из газового револьвера. Наша дорогая Мария Казимировна, не целясь, разрядила в неизвестного оба ствола — и дальше ничего вразумительного не увидела, так как слезы лились из глаз ручьем. Решив, что ей обожгло глаза близким выстрелом, она всю ночь их усердно промывала, а утром все рассказала мне. Я как раз приехал за твоими вещами. Мы вызвали участкового, провели осмотр и нашли множество порнофильмов, спрятанных под половицами в твоем доме. Тех самых, которые снимал и продавал Илья. Тебе мы решили ничего не говорить, чтобы не расстраивать. А сейчас все само собой выяснилось. Ай да баба Маня, ну ворошиловский стрелок, нужно будет ее поздравить с хорошим выстрелом!