Первое сентября порадовало Риту холодным ветром под аккомпанемент моросящего дождя и месива из грязи вместо дороги. Пройдя контрольно-пропускной пункт, Рита наперевес с чемоданом, который размерами был чуть ли не с неё ростом, направилась к автобусной остановке, где её пока ещё ждал служебный транспорт до нового места учёбы и работы. Рита нервничала, понимая, что она вот-вот начнёт критически опаздывать из-за простоявшего во всех пробках такси.
— Залазь скорей! Ещё минута и поедем, — бодро сказал водитель.
— А можно багажник открыть?
Водитель почесал затылок и ответил:
— Так забит он уже. Твой сундук туда точно не влезет. Тащи в салон.
Рита вздохнула и попыталась взгромоздить свой неподъёмный чемодан на ступеньки автобуса. Она понимала, что выглядела сейчас не лучше жука-навозника со своей ношей. Жук в лице Риты не справлялся и готов был впасть в отчаянье. Она не удержала равновесие, и её худая невысокая фигурка приземлилась аккурат в лужу. Благо, что чемоданом сверху не прибило. Но лучше б прибило. Рите казалось, что все в автобусе смеялись над ней.
— Давай помогу.
У окна со стороны двери сидел рыжеволосый парень. Не в силах больше наблюдать за её мучениями, он одной рукой поднял в салон чемодан, а потом помог и самой девушке забраться внутрь.
Рита пробормотала смущённое «спасибо» и оглядела салон. Автобус не был заполнен до отказа: кто-то сидел у окна, а кто-то ближе к проходу. В третьем ряду по левой стороне сидели два блондина и во все глаза пялились на опоздавшую. Рассудив, что никто не хотел бы сидеть рядом с растрёпанной и грязной соседкой, Рита плюхнулась на свободное переднее сидение автобуса — спиной к водителю, но лицом к пассажирам. Доносившиеся с задних рядов смешки окончательно убедили девушку в правильности её решения: Рите казалось, что смеялись именно над ней. Что ж, сегодня её белое пальто оказалось не таким уж и белым.
Волнение и стыд ушли на десятый план, когда автобус тронулся с места. Когда они проехали мимо закрытого городка, в котором молодым учёным предстояло поселиться на ближайший год, дорога кончилась. Транспорт свернул в лесные заросли и продирался по разбитой дороге, кое-где перемежавшейся с колеёй через грязное месиво в сторону высокого бетонного ограждения с камерами по всему периметру.
Из высоких труб в левой части комплекса валил дым. Рита приклеилась к окну, чтобы рассмотреть здание, но зазевалась и отпустила чемодан, который сразу укатился к ничего не подозревающему парню в красной толстовке, уткнувшемуся в телефон.
— Простите, я не удержала его. Извините, — Рита раскраснелась, но понимала, что одно неловкое движение в попытке достать чемодан — и она полетит в самый конец автобуса под всеобщие смешки. Автобус раскачивало из стороны в сторону, иногда он налетал на кочки, и пассажиры дружно подпрыгивали чуть ли не до потолка.
— Пусть будет здесь. Я верну его вам, когда приедем, — понимающе кивнул парень, поправляя очки.
У главных ворот виднелись зачатки асфальта, но делать полноценную дорогу до закрытого академгородка почему-то никто не стал. Ворота открылись с лязгом и как будто разделили мир пополам: позади остались грязь, бездорожье и разруха, а вот впереди замаячил новый мир, полный надежд, высоких технологий и прогресса. Автобус вырулил на парковку, и к нему тут же ринулись роботы-уборщики, которые сновали по всему периметру перед главным входом в корпус. Дроны по своим воздушным магистралям следовали из главного двухэтажного корпуса к трёхэтажному корпусу, расположенному на территории комплекса, но ограждённому от любопытных глаз стеной.
Исихару посмотрел под ноги и ему стало плохо: вместо асфальта, бетона или тротуарной плитки под ногами трещало стекло или экран какого-то гигантского смартфона, по которому бесконечным потоком бежала реклама.
— Это они, наверное, во всех МПК так сделали, — хмыкнул Макс. — Как вам? Имон?
— Такое увидишь и сорвёшь внутренний голос, — сглотнул Имон, смотря под ноги.
Молодых учёных у парадных дверей тусклого серого здания встречала делегация в белых халатах, накинутых поверх одинаковых синих костюмов. Рита невольно оценила качество ткани — учёные здесь явно не бедствовали. Также одинаково эти сотрудники и улыбались, и всё у них было идеально: от дорогих вещей до модных укладок и застывших дежурных улыбок.