— Моя идея заключается в том, чтобы с помощью полученной информации попасть в центр шайки и постараться добиться того, чтобы каждый заключил сделку с нами.
— Так, а в качестве альтернативы я предлагаю вам прижать джентльмена из "Пимс" и разделить прибыль. В этом случае, так как я беру на себя важную часть работы и иду на больший риск, то я возьму семьдесят пять процентов.
— Ни за что. Пятьдесят на пятьдесят, и я буду вести переговоры.
— В самом деле? Это довольно мило. Почему я должен включать вас во все это? Вы не можете проводить переговоры, пока я не скажу, с кем их надо вести. Вы что думаете, что я вчера родился?
— Но, зная то, что мне сегодня открылось, я без труда добьюсь того, чтобы вас уволили из агентства завтра же, разве не так? Если Пим узнает, кто вы на самом деле, неужели вы думаете, что он оставит вас в своих добродетельных стенах еще хотя бы на один день?
— Ладно, послушайте. Мы проводим переговоры вместе, и я беру шестьдесят процентов.
Миллиган пожал плечами:
— Хорошо, оставим это пока так. Я надеюсь, это не устроится сегодня. Что мы хотим достичь — это взять бразды правления в свои собственные руки.
— Как скажете. Когда мы сделаем это, у нас будет достаточно времени решить, кто из нас будет щелкать кнутом.
Когда он ушел, Тод Миллиган пошел в спальню и обнаружил Дайану, стоящую на коленях на сиденье у окна и глядящую вниз на улицу.
— Ты уладил с ним дела?
— Да. Он обманщик, но я смогу заставить его понять, что я ему заплачу, если он будет откровенен мной.
— Ты бы лучше оставил его в покое.
— Ты говоришь ерунду, — сказал Миллиган, используя более грубый термин.
Дайана обернулась и посмотрела ему в лицо.
— Я предупредила тебя, — добавила она. — Это не значит, что меня хоть сколько-нибудь волнует, что случится с тобой. Ты начинаешь меня нервировать, Тод. Для меня будет огромным удовольствием увидеть, как ты потерпишь полный провал. Но тебе лучше держаться подальше от этого человека.
— Думаешь о том, чтобы продать меня?
— Мне это не понадобится.
— Лучше тебе этого не делать. Ты потеряла свою голову от этого театрального джентльмена в трико, не так ли?
— Почему тебе нужно быть таким вульгарным? — спросила она презрительно.
— Что тогда с тобой случилось?
— Я напугана, вот и все. Не похоже на меня, правда?
— Боишься этого рекламного жулика?
— В самом деле, Тод, ты иногда совершаешь глупые поступки. Ты не видишь того, что у тебя под носом. Это написано слишком крупными буквами, чтобы ты увидел, я полагаю.
— Ты пьяна, — ответил ей Миллиган. — Просто тебе не удалось подцепить этого твоего шутника…
— Заткнись, — сказала Дайана. — Подцепить его? Я скорее подцеплю государственного палача.
— Осмелюсь утверждать, что именно этого ты бы хотела. Тебе бы подошло любое новое ощущение. Чего ты хочешь? Ссоры? Если так, боюсь, я не смогу заставить себя волноваться, чтобы только сделать тебе одолжение.
Существует печальный обычай, который предписывает, что окончательному разрыву низменной любовной связи должен предшествовать ряд не менее низменных ссор и обид. Но в этом случае мисс де Момери желала бы обойтись без этого обычая.
— Нет. У меня с тобой все кончено, вот и все. Я холодна. Я иду спать… Тод, это ты убил Виктора?
— Я не убивал Дина.
Майору Миллигану в ту ночь приснился страшный сон: Дэс Брэдон в своем костюме Арлекина повесил его за убийство лорда Питера Уимзи.
Глава 15
Главный инспектор Скотленд-Ярда Чарльз Паркер продолжал испытывать беспокойство, и мысли путались в его голове. В Эссексе произошел еще один провал. Частный катер, подозреваемый в том, что имеет отношение к торговле наркотиками, был арестован и обыскан. Обыск не принес никаких результатов, за исключением того нежелательного последствия, что была поднята шумиха, объявившая тревогу для заинтересованных сторон. Дальше быстроходную речную машину, которая привлекла внимание своими частыми ночными поездками от побережья к столице, с трудом выследили и доказали, что она принадлежала члену дипломатического корпуса, совершавшему визиты инкогнито к одной леди, живущей на популярном морском курорте. Мистеру Паркеру, все еще лишенному права личного присутствия в подобных ночных экспедициях, оставалось признавать с мрачным удовлетворением, что у его подчиненных все всегда шло не так, когда он лично не участвовал в операции. Он также был благоразумно рассержен на Уимзи за его неспособность помочь чем-то конкретным. Наблюдение за происходящим в "Белом лебеде" до сих пор не принесло результатов. Уже около недели опытные полицейские облокачивались на барную стойку заведения, болтая со всеми без исключения о собаках, козлах, попугаях и других безмолвных друзьях человека, не получая взамен ничего интересного, вроде таинственного пакета.