Дворецкий склонил голову.
— В таком случае, сэр, я могу идти?
— Да, конечно, еще раз спасибо.
Динглби повернулся и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Из своей комнатушки появился Джайлз.
— К чему все это? — поинтересовался он.
— Хотелось кое–что проверить, — объяснил я.
Джайлз на мгновение задумался.
— Ты хотел выяснить, могли ли твои коллеги и мисс Таттерсолл видеть из своих комнат происходившее на террасе?
— Совершенно верно.
— Слушай, — вымолвил Джайлз, — а ведь мы так и не установили, откуда мисс Таттерсолл наблюдала за моим разговором с Вандой.
— Действительно, — подтвердил я. — Так что пойду–ка я сейчас к ней и поговорю на эту тему. Если, конечно, она у себя.
— Неплохая идея, — сказал Джайлз, затем потянулся и повертел шеей. — Уж лучше ты, чем я.
— Может, сделаешь небольшой перерыв?
— Тоже хорошая мысль, — согласился он. — Думаю, можно пойти прогуляться и немного развеяться. — Джайлз подошел к окну и выглянул наружу. — Дождя пока нет.
Мы вместе покинули наши апартаменты и направились каждый в свою сторону: Джайлз — к лестнице, а я — в конец коридора, к последней двери в ряду напротив. Остановившись рядом с комнатой, в которой, по утверждению дворецкого, обитала Нора Таттерсолл, я постучался и немного подождал.
Отклика не последовало.
Я снова постучал — и опять тишина.
Вздохнув, я уже собрался было развернуться и отправиться восвояси, когда заметил краешек листа бумаги, торчащий из–под двери.
Достав из кармана шариковую ручку, я нагнулся и, прижав листок кончиком колпачка, вытянул его наружу. Нехорошо, конечно, повсюду совать свой нос, но сейчас, когда по Кинсейл–Хаусу разгуливает убийца, нет резона проявлять особую щепетильность.
Присев на корточки, я рассмотрел улов.
Это был лист бумаги, сложенный пополам, на стороне, обращенной ко мне, — инициалы Н. Т. Подсунув все ту же ручку в месте сгиба, я развернул послание.
На листе крупными буквами было отпечатано: «Держи язык за зубами».
Глава 17
Пару секунд я не отрывал глаз от этих слов. Затем, аккуратно сложив листок, подсунул его обратно под дверь и поднялся.
Судя по всему, кто–то еще — может быть, даже убийца — предположил, что Нора могла увидеть на террасе то, чего ей видеть не следовало.
Это была одна из вероятных версий.
В голове не замедлила сформироваться и вторая. Возможно, кто–либо из собратьев–писателей, зная, что мисс Таттерсолл осведомлена о каких–то его (или ее) секретах, просто–напросто предупреждает, чтобы она не болтала лишнего.
В любом случае Нора, вероятно, знает что–то такое, что могло бы способствовать раскрытию преступления.
«Но где же сейчас она сама?» — гадал я, шагая по коридору в обратном направлении.
Уже зайдя в свою комнату и прикрыв за собой дверь, я вдруг подумал: а не стоило ли захватить с собой найденную записку и показать ее Робину Чейзу? Однако я тут же отбросил эту мысль — мне вовсе не хотелось выслушивать нотации по поводу вмешательства в следственный процесс. Пусть уж Нора сама обнаружит послание, а я затем попытаюсь вытянуть ее на откровенность.
И чтобы осуществить задуманное, Нору нужно было найти прямо сейчас. Поэтому я поднял трубку телефона и набрал номер буфетной, где надеялся застать неподражаемого дворецкого Динглби. Однако на звонок ответил неон, а одна из служанок, которая не назвала свое имя. Выслушав меня, она пообещала разыскать мисс Таттерсолл и направить ее в мою комнату.
В ожидании Норы я решил продолжить составление рецензий на некоторые из представленных на мой суд рукописей — на те из них, которые казались более или менее обнадеживающими. Стук в дверь раздался минут через пятнадцать после звонка в буфетную.
— Войдите, — громко сказал я.
Дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулась голова Норы Таттерсолл.
— Вы меня искали? — спросила она, так и не войдя.
— Да, мисс Таттерсолл, — как можно приветливее произнес я. — Извините, что пришлось вызывать вас таким вот образом, но у меня имеется к вам одна просьба.
Открыв дверь пошире, Нора шагнула в комнату, но далеко проходить не стала. Остановившись, она пару раз искоса глянула через плечо назад, словно ожидала увидеть кого–то у себя за спиной.
— Что вам нужно? — спросила она довольно резко, почти что грубо.
Что ж, принимая во внимание недавний инцидент с Джайлзом, ее неприветливый тон можно было понять, хотя одного понимания было недостаточно чтобы вызвать ее на откровенный разговор.