– Отлично.
Поднявшись на уровень танцевального зала, Ева молча подняла руку. Руководитель второй группы, стоя напротив, повторил ее жест.
– Глуши! – скомандовала Ева и ворвалась в зал. – Полиция! Руки вверх! – крикнула она и сделала предупредительный выстрел, оцарапавший носки ботинок женщины в черном.
Ответный выстрел просвистел мимо ее уха. Отпрянув, Ева увидела, как фигура в черном рухнула на пол, оглушенная парализующим выстрелом одного из ее людей. Кто-то налетел на стеклянную витрину. Раздался грохот, как от пушечного выстрела.
Среди криков и топота ног Мик весело усмехнулся, глядя на Рорка, но Ева не успела на это прореагировать. Женщина в черном швырнула ей в голову двухфутовую вазу и, поняв, что промахнулась, с пронзительным криком бросилась на нее.
У Евы было полсекунды на размышление. Она отнюдь не имела ничего против рукопашной схватки, но… С некоторым сожалением Ева подняла оружие и превратила противницу в неподвижную черную груду.
– Зря, – прокомментировал Рорк. – Я только настроился посмотреть драку. – Он повернулся к Мику и спрятал в карман оружие, которого у него якобы не было. – Хотел бы я взглянуть на ту штуковину, которой ты так лихо взламываешь кодированные замки.
– Боюсь, что она отправится прямиком в полицейский участок. Было бы жаль ее лишиться. Но, надеюсь, ты замолвил за меня словечко.
Бросив взгляд на полицейских, окруживших его бывших сообщников, Мик быстро передал прибор Рорку, потом шагнул в сторону и поднял руки.
Позднее Рорк не раз вспоминал этот момент, когда он стоял, весело улыбаясь, уверенный, что опасность миновала. Вспоминал усмешку в глазах Мика, которая внезапно сменилась тревогой.
Рорк повернулся на каблуках, сунув руку в карман. Но на сей раз он действовал недостаточно быстро.
В руке Жерада блеснул нож. В его безумных глазах горела ярость. Рорк слышал крик Евы, видел, как она выстрелила, но слишком поздно. В следующую секунду Мик одним прыжком закрыл собой Рорка – и нож угодил ему в живот.
– Черт! – Падая, Мик бросил на Рорка ошеломленный взгляд.
– Нет! – Опустившись на колени рядом с Миком, Рорк прижал руку к ране. Густая темная кровь заструилась между его пальцами.
– Маленький засранец! – превозмогая боль, пробормотал Мик. – Я не знал, что у него нож. Никогда бы не подумал, что ему хватит на это духу. Рана скверная?
– Не очень.
– Ты никогда не умел лгать.
Подбежавшая Ева быстро оценила ситуацию и выхватила телефон.
– Нужна срочная хирургическая помощь! Ножевое ранение в живот!
Не задумываясь, она сорвала с себя рубашку и бросила Рорку, чтобы он попытался остановить кровотечение.
– Недурной стриптиз. – Лицо Мика постепенно становилось серым. – Значит, я прощен, дорогая Ева?
– Лежите спокойно. – Ева наклонилась, чтобы проверить пульс. – «Скорая» уже выехала.
Мик перевел взгляд на Рорка.
– Я вернул тебе должок. Хотя и не ожидал, что придется платить с такими процентами… Господи, неужели ни у кого нет при себе наркотика?! – Он судорожно вцепился в руку Рорка.
– С тобой все будет в порядке. Ты справишься,
– Ты отлично знаешь, что мне крышка. – На губах Мика появились алые пузырьки. – Ты понял мой сигналы, верно?
– Да.
– Как в старые времена… – Он застонал. Каждый вздох причинял ему боль. – Помнишь, как мы обчищали гостиную лондонского мэра, покуда он наверху трахал свою любовницу, спровадив жену к сестре в Бат?
Рорку никак не удавалось остановить кровотечение. Он ощущал запах смерти и мог лишь молиться, чтобы его не почувствовал Мик.
– Я помню, как ты поднялся по лестнице и снял их его же видеокамерой. Потом мы продали мэру запись, а камеру сбыли скупщику.
– Да, славные были деньки. Лучшие в моей жизни. Выходит, моя матушка оказалась права, да будет благословенна ее черная душа! Хотя я получил нож в брюхо не в захудалом пабе, а в шикарном отеле.
– Тихо, Мик, «Скорая» прибыла.
– Да ну ее к лешему! – Он вздохнул, и на мгновение его глаза стали ясными, как кристалл. – Ты поставишь за меня свечку в соборе Святого Патрика?
У Рорка перехватило дыхание.
– Да, – с трудом вымолвил он.
– Это уже что-то. Рорк, ты был мне настоящим другом. Я рад, что ты нашел свое единственное сокровище. Постарайся не потерять его. Прощай…
Мик отвернулся, закрыл глаза и застыл навеки.
Рорк продолжал прижимать окровавленную руку к его ране. Когда он посмотрел на Еву, его глаза были полны горя и отчаяния.
Поднявшись, Ева знаком велела своим людям и медикам отойти. Потом она снова опустилась на колени рядом с Рорком и обняла его.
Рорк положил голову на грудь жены и заплакал.
Рорк встретил рассвет наедине со своими мыслями. Глядя в окно спальни, он наблюдал, как тьма постепенно отступает. Гнев принес бы облегчение, но Рорк его не чувствовал.
Он не повернулся, когда вошла Ева, но боль сразу притупилась.
– У вас был длинный день, лейтенант.
– У тебя тоже. – Все те часы, которые Рорк провел один, Еву терзало беспокойство. Наконец она решилась войти к нему в спальню, хотя так и не придумала, что сказать: все стандартные соболезнования были сейчас неуместны. – Мишель Жерад обвинен в убийстве первой степени. Он может сколько угодно вопить о дипломатическом иммунитете. Это его не спасет.
Рорк не ответил, и Еве вдруг стало душно. Она расстегнула воротник рубашки, которую ей пришлось позаимствовать.
– Я могу надавить на него, – продолжала она, – и он выдаст Нейплсов. Жерад выдал бы родного сына, если бы думал, что это ему поможет.
– Нейплс скрылся, и теперь его не достать. – Рорк наконец повернулся к ней. – Думаешь, я уже в этом не убедился? Мы его потеряли вместе с его ублюдком-сыном. Они вне досягаемости – так же, как Йост, гори он в аду.
– Прости…
– За что? – Рорк подошел к Еве, взял в ладони ее лицо и поцеловал в лоб. – За то, что ты сделала все возможное и даже более того? За то, что отдала Мику свою рубашку, хотя он был моим другом, а не твоим? За то, что была рядом со мной, когда я нуждался в тебе больше всего на свете?
– Ты не прав. Тот, кто спас тебе жизнь, становится и моим другом. Мик помог нам подготовить эту операцию. А когда мы доберемся до Нейплса и его сынка, в этом будет и заслуга Мика. Ты в нем не ошибся: кровопролитие было не в его духе. Но в конце концов он пролил свою кровь ради тебя.
– Мик бы сказал, что в этом нет ничего особенного. Мне бы хотелось отвезти его в Ирландию и похоронить среди друзей.
– Значит, мы это сделаем. Он погиб как герой, и нью-йоркский департамент полиции опубликует некролог с упоминанием его заслуг.
Рорк уставился на Еву, а потом, к ее крайнему изумлению, от души расхохотался,
– Если бы Мик уже не был мертв, это бы его наверняка убило! Перечисление заслуг паршивыми копами в качестве эпитафии!
– Я, между прочим, тоже паршивый коп, – сердито напомнила Ева.
– Не обижайтесь, мой дорогой лейтенант. – Рорк поднял ее и закружил в воздухе. Зная, как его друг наслаждался бы этой сценой, он испытывал облегчение. – Мик здорово над этим посмеется, где бы он ни находился.
Ева могла бы возразить, что такой некролог – не шутка, а великая честь. Но она так обрадовалась, снова видя блеск в глазах Рорка, что всего лишь пожала плечами.
– Ну что ж, пускай смеется. Отпусти меня. Я хочу хоть немного поспать. Если аукцион все-таки состоится завтра вечером, день опять будет длинным.
– Поспим позже. Мы еще молоды, Ева.
«Мы начнем день с праздника жизни, а не с мыслей о смерти, – подумал Рорк. – И Мик наверняка порадуется за нас».