- Давайте. – Леопольд взял у меня коробку. – Все? Уходим.
- Вы разговаривали с капитаном Шнеером? – я выровняла шаг с детективом. – Я услышала, что вы просили узнать, было ли возбуждено дело после случившегося на празднике. Со слов Кристины, я поняла, что это был несчастный случай.
- Нет, это был не несчастный случай, – мы вышли из цирка и направились к машине. Лео поставил коробку в салон и попросил. – Можете позвонить своей сводной сестре и справиться о ее состоянии?
- Зачем? – я удержала дверь, которую он собирался захлопнуть. – При чем тут Кристина?
- Насколько крепкой была ваша дружба?
- Сложно сказать, - я нахмурилась. – Мы вместе работали, я однажды оказалась рядом, когда она была в сложном положении и помогла ей. Все.
- Я так понимаю, вы не были настолько близки, чтобы она хранила вашу фотографию.
- Какую фотографию? – голова шла кругом.
- Фотографию, на которой очень четко получились не столько вы, сколько ваш браслет. Ради которого, я думаю, она и пригласила вас пожить у себя в доме. Садитесь в машину, Адриана. Не думаю, что мы успеем попасть в больницу, раньше, чем подвеска исчезнет, но попытаться стоит. Звоните, и если она еще в больнице, постарайтесь удержать ее на линии, как можно дольше.
-А если вы ошибаетесь? У нее утром был сердечный приступ. Ей нужен покой.
-Может и так. Но за год, который мы провели с вашей сводной сестрой, она ни разу не жаловалась на проблемы с сердцем. Сомневаюсь, что она знает с какой стороны, оно находится. Мы теряем время.
*****
Кристина трубку не брала. Я тяжелым взглядом смотрела на телефон в своей руке и не знала, что сказать, а главное, что думать. Если она действительно позвала меня к себе в дом, чтобы забрать браслет, это мерзко. Но если бы она этого не сделала, сейчас меня бы просто не было в живых. Я бы взлетела на воздух вместе со своей квартирой. Хотя бы за это ей можно быть благодарной. Если только она не имеет прямого отношения к случившемуся с моей матерью...
...Ренат Павлович обрадовался моему возвращению.
- Вы передумали? Это хорошо. Я надеялся, что вы вернетесь. Добрый день, – последнее адресовалось Леопольду и Дэвиду.
- Да, я решила, что вы были правы, - я кивнула, переводя дыхание. – Я бы хотела встретиться с матерью. Прямо сейчас, если вы не передумали меня впускать.
- Нет. Ее состояние вполне позволяет вам недолго поговорить. Эти молодые люди с вами?
- Они подождут меня в коридоре... Скажите, Ренат Павлович, а как себя чувствует Кристина? Ее телефон не отвечает.
- Состояние стабилизировалось. Она попросила вызвать ей такси и уехала домой. Пойдемте,– врач встал из-за стола. – Я вас провожу к Марии Григорьевне.
Леопольд выругался себе под нос, а Дэвид сник. Мы опоздали. Броситься следом за Кристиной теперь, я уже не могла. Это бы выглядело как минимум странно.
- Одну минутку, Ренат Павлович, - попросила я и по-французски обратилась к Леопольду. - Не теряйте время, поезжайте за ней. Здесь я справлюсь сама.
Дэвид уже сделал шаг к выходу, но детектив меня удивил.
- Нет. Встречайтесь с матерью. Если будет уместно, спросите о подвеске. Мы дождемся вас, а потом решим, что делать дальше.
*****
Мария была не одна. В палате с ней находился уже знакомый мне адвокат. Он смерил меня оценивающим взглядом, но особой радости не выказал.
Я в нерешительности остановилась в нескольких шагах от высокой реанимационной кровати. Что делать дальше я не знала. Никаких эмоций, кроме неловкости, я сейчас не испытывала. Что мне сказать? «Здравствуй, это я, твоя брошенная дочь. Быстро говори, куда делась твоя подвеска?» Как же мне сейчас гадко.. Лучше бы мне сюда вообще не приходить… Женщина в кровати так же молча смотрела на меня, только глаза медленно наполнялись слезами.
- Или подойдите к Марии Григорьевне или уходите! - не выдержал адвокат.
- Замолчи, Георгий! – голос был хоть и тихий, но властный. – Если она уйдет, я тебе этого не прощу.
Я сделала над собой усилие и заговорила:
- Мне нужно поговорить с вами. Наедине.
- Однако. – Георгий Михайлович пробурчал себе под нос пару ласковых слов в мой адрес, но сник под взглядом Марии и послушно покинул палату.