- Если он был в нее влюблен, то логичнее было бы избавляться от нынешнего мужа, чем от бывшего,- произнесла я и осеклась.
Вспомнилась фраза Марии:
«Я носила подвеску, потому что любила его и гордилась им. Я мечтала, что он однажды сменит гнев на милость, и мы трое сможем быть вместе.»
- Адри? – нарушил мои мысли голос Лео.
- Ничего. Я вспоминала разговор с матерью. Она сказала, что никогда не переставала любить Сержа.
- Вот именно. – Картер кивнул. – Сотников был ширмой. А твой отец реальным соперником. Думаю, доктор действовал в двух направлениях, навел на Сержа наследников Базиля, а Василия нанял для подстраховки.
- В твоей теории есть нестыковка, – вмешался Дэвид. – Даже если представить, что Ренат Павлович и есть тот врач, который консультировал отца, как наследники Базиля поняли, что он знает про Кроуфов, или откуда он узнал о наследниках Базиля?
- В моих теориях не бывает нестыковок, - отозвался скромный детектив Картер. – Ты забыл о портрете, с которого началась эта история. И таинственную госпожу Вронскую, которая отказалась с тобой встречаться.
- Я не забыл, - обиделся Дэвид.
- Госпожа Вронская – первая жена нашего доктора Айболита. Она припомнила, что у ее бывшего мужа была привычка везде возить с собой фото Марии в этой самой подвеске.
- И у вас с русским капитаном хватило совести беспокоить женщину посреди ночи?! – возмутился младший брат.
- Не беспокойся. Госпожа Вронская из тех людей, которые обычно ложатся спать на рассвете.
- Значит, некто увидел в номере Рената Павловича фотографию женщины в подвеске и начал задавать вопросы, – медленно произнес Дэвид.
- Эстер сказала, что однажды врача по ее просьбе отвозил в гостиницу Майкрофт.
- Майкрофт?! Лео, нельзя только по личной неприязни обвинять человека!
- Моя неприязнь здесь совершенно ни при чем, – детектив передернул плечами. – Портье из гостиницы опознала его по фото. Итого, у нас три убийства, куча косвенных улик, два подозреваемых и один клад. И есть одно предложение, как решить уравнение с двумя неизвестными.
*****
Мария Григорьевна выписывалась из больницы в приподнятом настроении. Несмотря на все превратности судьбы, она была довольна, что судьба подарила ей встречу с дочерью. Тень Сержа больше не стояла между ней и Адрианой. Мария грустно коснулась цепочки, на которой раньше висела подвеска. Ренат, который по ее просьбе, съездил к ювелиру, вернулся расстроенный и рассказал ей, что украшение было в машине у Петра. Может, это и к лучшему, подумала Мария Григорьевна. Прошлое должно оставаться в прошлом. До сих пор ей трудно было поверить в случившееся. И в смерть Петра и в смерть Сержа. Мария решила, что лучшим лекарством будет перемена обстановки. Нужно попробовать уговорить обеих дочерей поехать вместе в Европу. Нужно наконец их познакомить. Ну, где же Ренат? Она раздраженно огляделась. Наконец-то!
- Почему ты так долго? – мягко упрекнула она старого друга. – Ты ведь обещал подвезти меня домой.
- Маша, у меня в кабинете - полиция. – Ренат нервным движением снял очки и крутил их в руках. – Они хотят поговорить с тобой....
Доктора прервал звонок телефона.
- Минутку. Прости, – Мария жестом остановила Рената и сняла трубку. – Алло.
- Если хотите увидеть свою дочь, верните мою подвеску, – неизвестный абонент говорил с акцентом.
-Что? Кто это?!
- У вас сутки, Мария Григорьевна. Не вернете подвеску, ваша дочь отправится к вашему мужу, - в трубке пошли короткие гудки.
- Маша, что случилось?!
- Ренат, оставь меня! – Мария вырвала руку. – Что за чушь…- она вдруг вспомнила и впилась взглядом в доктора. - Ты сказал, полиция?
- Полиция. – Ренат Павлович кивнул. – Они сказали, что речь идет о твоей дочери. Маша, ты побледнела…Тебе плохо? Маша, не беги! Тебе вредно!
Но Мария не слушала.
Полицейских было двое. Высокий худой блондин, который назвался Максимом Шнеером, и юноша лет двадцати, с разбитым лицом, который представился Дэвидом Картером.