– Чтобы ты не спрашивала, почему я остался здесь, а не пригласил мадемуазель к себе.
– И почему?
– Обещал Рози, что не стану приводить домой симпатичных девиц, – сказал Мануэль, что вызвало у Полины новый приступ смеха.
– Ты обещал любовнице, что не станешь ей изменять в своей квартире?
– Да. И, как честный человек, держу слово.
– Я никогда не пойму этих французов, – всплеснула Полина руками, вышла из-за стола и потянула Мануэля за руку, заставляя подняться. – Идем варить кофе, благородный мушкетер. Рассказывай, что произошло за время моего отсутствия?
– Тебя же не было только сутки, – Мануэль пропустил Полину вперед. – Что могло произойти за это время?
– Что угодно.
– Смею тебя огорчить. Ничего не случилось. А что ты делаешь здесь в такое время?
– Э-а. – Она облизала губы и легонько хлопнула его кулаком по железной руке. – Не спрашивай.
– Ладно, – согласился Мануэль, безошибочно догадавшись о причинах, которые привели босса в офис в столь ранний час, так как давно был посвящен в тайны ее личной жизни. – Как старуха? Осталась довольна подарком?
– Считаешь, она должна была оповестить нас о качестве проделанной мальчиком работы? – усмехнулась Полина, наблюдая за тем, как Мануэль заправляет кофемашину.
– Было бы забавно услышать детальный отчет.
Присев в кресло, она принялась молча разглядывать своего любвеобильного помощника, о «способностях» которого ходило много разговоров в кулуарах компании. Причем большинство барышень, работающих в «VIP-life concierge», готовы были записываться в очередь, лишь бы проверить правдивость этих баек и поставить свою оценку. Мануэль у многих девиц вызывал желание, наверное, оттого, что обладал чрезвычайно колоритной внешностью, не менее ярким характером и весьма ценным жизненным опытом. Лысый, с аккуратной каштановой бородой, светящимися карими глазами, брутальный. Его крепкое, казавшееся пуленепробиваемым тело было густо покрыто татуировками, самая красивая из которых находилась на плече: фигурка грациозной мадемуазель, замершей в легком танцевальном движении. Как-то Мануэль сказал, что это тату он сделал в честь своей первой любви, но Полина мало верила в подобную небылицу, уж слишком слезливым был рассказ о прекрасной Лоран, разбившей сердце «железного Ману».
В прошлом месяце Мануэлю исполнилось сорок, он никогда не был женат, однако имел трех дочерей от разных женщин: старшая уже заканчивала школу, а младшим, погодкам, исполнилось пять и четыре. На данный момент он «играл в любовь» с двадцатилетней девочкой, танцовщицей какого-то элитного клуба, которая яростно ревновала его к каждой юбке и постоянно устраивала сцены, обещая вырвать своему неверному возлюбленному бороду. Неисправимый бабник и шутник, в прошлом хулиган и уголовник, сидевший дважды по четыре года «за горячий характер и неразумное превышение силы», умеющий быть тонким дипломатом, когда того требовали обстоятельства, обладающий огромными связями, знающий весь криминальный мир Парижа и способный решить проблему любой сложности – таким являлся Мануэль, человек, которому Полина могла доверить самое дорогое, что было в ее жизни, – себя.
– О чем задумалась? – Лысый бородач поставил перед ней чашку с кофе.
– О тебе.
– И что ты обо мне думаешь? – И без того яркие глаза загорелись огнем.
– Твой русский, конечно, хорош, но я не уверена, поймешь ли ты… В общем, ты слышал выражение «черного кобеля не отмоешь добела»?
– Нет.
– Оно означает, что неисправимого не исправишь. Вот что я думаю о тебе. Скорее я превращусь в монашку, чем ты в верного мужа.
– В точку! Только я не муж и вряд ли когда-либо совершу подобную ошибку, – рассмеялся Мануэль и резко поднял Полину над полом. – Извини, – скривился он, услышав звонок мобильного, и опустил ее, не забыв поцеловать в щеку. – Да, Рози. Знаю, что не ночевал. Я работаю…
Полина с улыбкой наблюдала за тем, как он искусно лжет своей молоденькой подружке, и, забрав чашку с кофе, удалилась к себе в кабинет. Иногда она не понимала, почему Мануэль выбрал столь сложный путь в жизни. Родился он в состоятельной семье, мать его была юристом, а отец, пожалуй, самым известным шеф-поваром Парижа. Кстати, Бийо-старший до сих пор возглавлял кухню одного прославленного ресторана, находящегося на Вандомской площади. Характер у Мануэля был таким же бойцовским и упрямым, как у папаши. Правда, ростом отец не вышел, макушкой упирался в грудь не только своему сыну, но и жене, от которой Ману унаследовал хитрость и потрясающее чувство юмора.