— ДА. ОСВОБОДИМ ИХ, — нараспев проговорил Нагаш, вытянул руку, и Архан почувствовал, как и поднимается Ветер Смерти.
Вокруг растопыренной ладони Нагаша заиграл аметистовый свет, и в зловонные бараки Ноймаркта потек темный огонь, лишая жизни все, чего касался. Вопли достигли пика и вдруг разом прекратились.
Но тишина продержалась недолго. Вскоре каждый труп в Ноймаркте поднялся на ноги и присоединился к все той же шаркавшей толпе. Мертвецы выбирались из бараков, вставали с мостовых и вливались в орду, продолжавшую тащиться по городу туда, где когда-то находился Великий парк. Архан ничего не сказал. Нагаш был его господином, и воля Архана никогда не принадлежала самому личу. Лучше спорить с бурей, чем с Бессмертным Царем.
В парке, среди сгоревших деревьев и оголенной земли, враг решил занять оборону. По мановению руки Нагаша толпа, качнувшись, остановилась. Архан окинул взглядом ряды стальных щитов на восточной окраине парка и скорчившихся за этими щитами воинов. В тылу «бастиона» громко выпевали заклятия чародеи, чертя в воздухе странные знаки, — и пространство становилось горячим и зловонным от колдовства.
Нагаш рассмеялся. Далекий хор сбился и умолк — хохот некроманта, перемахнув парк, вполз в уши и сердца врага. Это был жуткий звук, подобный хрусту заледеневших костей, ломающихся под сапогами.
Нагаш посмотрел на Архана; глаза его злобно сверкали. Он взмахнул посохом, указывая на последователей Хаоса.
— СМОТРИ, СЛУГА. ЕЩЕ РАБЫ, КОТОРЫХ НАДО ОСВОБОДИТЬ.
Опустив посох, Нагаш вновь послал своих мертвецов вперед — одной лишь мыслью.
— РАЗОБЬЕМ ЖЕ ИХ ЦЕПИ.
Район Паласт
Влад фон Карштайн поймал северянина за подбородок и рывком свернул ему голову. Шея человека сломалась с резким треском, и вампир вонзил клыки в горло умирающего. Закончив пить, он оттолкнул тело к прочим и тыльной стороной ладони утер рот. Вкус этой крови оказался отвратительным, но питательной она все равно оставалась.
Группа северян в зловонных мехах и черном железе удивилась не меньше, чем сам Влад, внезапно оказавшийся среди варваров. Он почувствовал пробужденную Теклисом магию, но о намерениях эльфа не догадывался — пока не очутился в толпе ошеломленных воинов. Оправился он первым — и перебил кучу врагов. Оглядевшись, Влад без труда узнал район Паласт, хотя его основательно «отделали» со времен последнего визита вампира в Мидденхейм.
— Ах, Джерек, старый дружище, ты бы зарыдал, увидев, как обращаются с твоим городом, — пробормотал он, оценивая ошеломляющие масштабы осквернения.
Даже Конрад, кровавый мясник, остался бы под впечатлением. Сады и дворцы, которые он так хорошо знал когда-то, сейчас пропали, точно были укрыты погребальным саваном.
Растерзанные подношения Богу Крови свисали со скользких от сукровицы деревьев или валялись, связанные, в фонтанах, пузырившихся алым. Тела раскачивались на виселицах или в клетках, тела были насажены на почерневшие от огня колья. Отдельные жертвы, еще живые, с выдавленными глазами и отрезанными языками, жалобно скулили. Даже Влад, который, как он думал, за века своей жизни повидал худшее, что мог предложить ему мир, испытывал, глядя на все это, отвращение. Здесь не было артистизма, боль оставалась бесцельной, а значит, Влад смотрел на грандиозное расточительство. А если уж он чего и не терпел, так это напрасных трат.
Вот что ожидало мир, если Воплощения проиграют. Он покачал головой, более чем когда-либо настроенный на то, чтобы довести их кампанию до конца. Он шел по пропитанным кровью садам, точно призрак, и нанес по пути не один милосердный удар, обрывающий страдания. Шум битвы эхом метался над кварталом, и все, кого он видел, — будь то вооруженный северянин или, что еще интереснее, бледнокожая эльфийка — бежали на юг.
Он последовал за ними на безопасном расстоянии, убивая только по необходимости, чтобы утаить свое присутствие, держась — когда представлялась такая возможность — стен или крыш. Доносившиеся до Влада звуки боя вселяли уверенность: в конце путешествия он отыщет своих союзников, хотя будут ли они в состоянии оказать ему помощь — это уже другой вопрос. Он проводил орду до самого сердца Мидденплаца, где глазам его предстала сцена впечатляющего побоища.
Взгромоздившись на верхушку сторожевой башни северных ворот, он наблюдал, как древолюды обмениваются грохочущими ударами с великанами-бестиями, а истошно ревущие банды горов рубят визжащих дриад грубыми топорами. Свистящие стрелы ливнем пронзали красные небеса, впиваясь в рогатые черепа и уродливые тела. Эльфов и их союзников со всех сторон окружал бурлящий океан безумия. Зверолюды, культисты-кровепоклонники, демоны — все были здесь, и, сколько бы их ни гибло, места павших занимали новые. На глазах Влада один завывавший берсерк прорубился сквозь ряды собственных соратников, чтобы добраться до эльфов, — а мгновением позже его отбросил в сторону удар древолюда.