— Не все считают жизнь бременем, — прохрипел он.
Архаон поднял меч и разрубил цепи, приковывавшие эльфа к помосту. Теклис инстинктивно отпрянул. А Архаон, наклонившись, подобрал концы цепей и рывком поставил Теклиса на ноги.
— Меня не интересует твое мнение, маг. Меня интересует лишь то, что ты видишь. Идем.
Архаон потащил Теклиса за собой через храм, на древние укрепления вокруг разбитого купола. Не раз Теклис спотыкался и чуть не падал, но Архаон заставлял его идти дальше, резко дергая цепи и подгоняя эльфа ударами по голове и плечам. Когда они выбрались на свежий воздух, Теклис принялся жадно глотать его, пытаясь очистить рот и нос от привкуса и запаха грязи оскверненного храма.
На вершине укреплений Архаон остановился. Всеизбранный взирал сверху вниз на город, наблюдая за игрой света и теней на развалинах. Даже отсюда Теклис слышал шум боя и видел дым. Он различал треск выстрелов и пронзительные вопли орков. «Что ж, неудивительно», — сардонически подумал эльф. Все обретало некий странный смысл. Ветер Зверей подался на восток и нашел себе подходящего зверя-хозяина. Да, подходящего, пускай и непредвиденного.
Архаон потянул за цепи.
— Что ты видишь? — проскрежетал он.
Теклис взглянул на него, взвешивая дюжину пришедших на ум ответов. «Что тебе сказать? Что Воплощения связаны вместе узами магии, и эти узы влекут их сюда? Что самой судьбой все свелось к этому и что даже Губительные Силы — всего лишь дети в руках неизбежности?» Но нет. Ничего подобного Архаон не желал услышать. Вопрос он задал риторический. Всеизбранный больше не был человеком, он стал просто механизмом… игрушкой заведенной и отпущенной иррациональными существами.
Эльф фыркнул:
— Я вижу конец всего, что ты запланировал, и вижу падение Темных Богов.
Архаон рассмеялся, и от этого звука у Теклиса скрутило кишки.
— Ну и наглость. Ты что, не боишься меня? — В голосе Всеизбранного не было угрозы. Он просто задал вопрос.
— А имеет ли это значение? — ответил Теклис.
Он изучал Всеизбранного, разглядывал запятнанные доспехи, изодранные меха, ничего не выражающий шлем. Когда-то, подумал он, стоящий перед ним мог быть чем-то иным. Рядом с ним ощущалось дуновение другой, уступившей судьбы. В каком-то смысле Архаон напоминал Теклису Тириона. Когда-то Трехглазый король мог стать путеводным огнем человечества, ведущим свой народ из тьмы к славе.
А сейчас маг смотрел всего-навсего на черное пламя, горящее в сердце пожирающего мир ада. «Ты мог бы стать героем, — подумал Теклис, и его окатила волна грусти. — Но ты даже не попробовал, так? Да и был ли у тебя шанс?»
Он тряхнул головой, глядя на город.
— Моя жизнь и смерть несущественны. Я уже сыграл свою роль в этой прискорбной истории.
— Давай я скажу, что вижу. — Архаон подтащил Теклиса ближе. — Я вижу загодя выигранное сражение и предсмертные корчи мира, с которым уже покончено. Победят твои союзники или потерпят поражение, выиграл я. Или ты надеешься, что один из них способен изменить ход событий? Твой брат, например? — Архаон толкнул Теклиса в спину.
Теклис упал на колени, сильно ударившись о камни, но, не обращая внимания на боль, посмотрел снизу вверх на Архаона.
«Ты настолько уверен? Настолько уверен в исходе, что слеп и не видишь никаких иных возможностей. Ты сделал выбор и ждешь, что мир будет соответствовать ему, — фыркнув, подумал эльф. — Ты куда больше похож на моего брата, чем мне казалось».
— Армии — не единственное проявление силы. И мой брат — не тот, кого тебе следует бояться. Бойся императора.
— Карл Франц слабак. Смертный, служащий ложному богу во имя несуществующей империи. Я вырвал из него магию и обратил его в бегство.
Теклис позволил себе ледяную улыбку.
— Я не сказал, что император — это Карл Франц. — Теклис снова посмотрел на город. Он видел свет приближавшихся Воплощений. Один огонек особенно притягивал внимание. Эльф чувствовал, как спину его сверлит взгляд Архаона. — Карл Франц погиб в Альтдорфе от рук твоих слуг. Он был человеком и умер смертью человека. Но Империей должен править император, и нашелся тот, кто ответил на зов.
Теклис улыбнулся. Ему потребовалось время, чтобы разобраться во всем.
— О чем ты? — спросил Архаон.
— Ты и вправду думал, Молотодержец будет бездействовать, пока ты уничтожаешь все, что он построил? — Теклис повернулся и, не дрогнув, встретил черный взгляд Архаона. — Зигмар идет, Всеизбранный. Так же он пришел за твоими предшественниками. А с ним идут вся ярость и огонь этого мира, который ты так небрежно объявил умирающим.