Осколок камня искажения, врезанный в лицо Крысокороля, опасно вспыхнул:
— Глумишься-смеешься, дразнишь нас?
Он стукнул когтистой лапой по столу:
— Мы величайшие из вас. Сама Великая Рогатая нашептывает нам в уши!
Обычно Крысокороль лгал своим соратникам. Однако это утверждение было почти правдивым — хотя каждый раз, когда Рогатая Крыса действительно шептала ему в ухо, услышанное повергало его в глубокое замешательство.
— О, несомненно, ты величайший, самый великий из нас, мудрость твоя наиболее ядовита, о самый злобный злоумышленник, — сказал крысолорд Сквиврич.
Верхняя часть его тела представляла собой сложное соединение причудливых протезов, из стыков которых с шипением вырвался зеленый пар, когда он согнулся в раболепном поклоне.
— Лизоблюд, — проскрежетал крысолорд Баскрин.
— Я предлагаю — проголосуем и выставим Сквиврича! Мы не можем тратить время на такое низкопоклонство, — сказал лорд Скролвекс, самый толстый и, по мнению Крысокороля, самый отвратительный из членов Совета.
— Тихо! — рявкнул он.
Множество его голосов звучали на всех частотах, доступных слуху скавенов, что производило глубокое и неприятное воздействие.
— Тихо, — повторил он для пущего эффекта.
Длинные хвосты его слушателей задергались. Уши беспокойно затрепетали.
— У нас есть дела, да. Вопросы, которые мы должны рассмотреть со всей внимательностью, мои лорды. В землях смертных сегодня встречаются великие лорды Разорения, великие лорды Разорения сговариваются между собой. Они собираются вместе, и мы — Теневой Совет, великие крысолорды Разорения, истинный Совет — должны собраться тоже-также.
Болтовня и сплетни прекратились. Крысокороль заставил их замолчать жестом когтистой лапы и указал на гадательную чашу.
— Слушайте! Смотрюхайте! Смотрите и учитесь! — произнес он.
Жидкость в чаше забурлила, на поверхности вспучились маслянистые пузыри. Жидкость начала медленно закручиваться, она крутилась все быстрее, и вот уже перед крысолордами возникла бешено вращающаяся воронка. Она уходила гораздо глубже, чем на толщину стола. На дне воронки появился черный круг, и она погрузилась в бесконечность. Крысолорды неодобрительно косились на воронку — как бы она не затащила их в себя. Крысокороль таких опасений не испытывал. Он с нетерпением смотрел в глубины вечности. От жидкости поднимался пар, раздираемый судорогами варп-молний, и вот он сгустился в светящийся туман. В тумане появились изображения.
Комната, мало чем отличающаяся от палаты Теневого Совета, хотя и не такая огромная. Стол, похожий на тот, за которым собрались крысолорды, хотя и не так богато украшенный. Кресла вокруг стола, почти такие же, как те, на которых восседали члены Теневого Совета, хотя и не такие большие. На двенадцати тронах разместились двенадцать великих лордов скавенов, хотя и не такие могущественные, как те двенадцать, что, невидимые, наблюдали за ними.
Тут Крысокоролю пришла мысль, от которой у него мурашки побежали по спине. Крысолорды Разорения подсматривали за смертными лордами Разорения. Но кто подсматривал за крысолордами? Где заканчивалась эта бесконечная череда? Может, и крысы, пищащие в сточных канавах, собирались на свои советы, и за ними острым глазом подглядывали их крысиные короли? Что, если вся реальность была множеством слоев, в каждом из которых все более могучие крысодемоны интриговали и вмешивались в жизнь тех, кто ниже? Он отогнал эту мысль, но она затаилась на задворках его многочисленных разумов, настойчивая, как блоха в ухе.
Совещание смертных скавенов было в разгаре, и дела на нем шли не лучшим образом. Комната сотрясалась от криков и визга. Многие для удобства поднялись на задние лапы, чтобы ничто не мешало наставить обвиняющий перст на соседа. Некоторые заговорщически перепискивались друг с другом или обменивались понимающими взглядами через стол. Молчаливые соглашения стремительно заключались и так же быстро нарушались.
Как Крысокороль только что навел порядок в Теневом Совете, так и лорд-провидец Критислик призывал к молчанию крикунов из Совета Тринадцати, но отнюдь не столь величественно. Рога и белая шерсть Критислика сами по себе должны были обеспечивать его верховенство. Он возглавлял серых провидцев, скавенских чародеев, его благословила сама Рогатая Крыса, и в ее отсутствие он выступал номинальным главой Совета. Однако остальные лорды сегодня были настроены весьма бунтарски. Взволнованный Критислик быстро и неубедительно пищал. Мускусный запах его еще не выдал, но на морде провидца был написан страх и страх же читался в каждом нервном подергивании его носа, в расширившихся глазах и стоявшей дыбом шерсти.