Он моргнул и отогнал прочь видения славной гибели. Он не мог. Он был королем. У него были обязанности. У него был сын, первый наследник, родившийся у правителя Карака-Восьми-Вершин с момента падения крепости две тысячи лет назад. Он не отступит. Он не откажется от наследия предков, ведь теперь оно тем дороже, что ему есть кому его передать.
— Нет, — сказал он. — Мы будем ждать здесь. Мы будем защищать, и отступать, и защищать. И мы победим.
На лице Унфера промелькнуло разочарование.
— Как пожелаете. Это ваше королевство.
Убийца положил топоры на плечи и отвернулся.
— Я еще не закончил, — сказал Белегар строго. — Я разрешаю тебе покинуть крепость, — добавил он понимающе. — Я не могу заставлять тебя нарушить твои клятвы. Что за королем я был бы, если бы пытался сделать это? Я надеюсь, что ты еще передумаешь, но, если ты должен уйти, у тебя есть на то мое разрешение. Сражайся славно и найди ту смерть, которой ты заслуживаешь, Унфер.
Унфер кивнул:
— Это — единственное, на что каждый из нас теперь может надеяться. Да пребудет с вами Гримнир, король Белегар. Возможно, еще увидимся — в более светлый для всех дави день.
— Ты пока не уходишь, — сказал Белегар.
Унфер устало посмотрел на короля через плечо. Убийца выглядел подавленно и двигался медленно, словно с трудом плыл сквозь патоку отчаяния.
— Я, может быть, бедный король, но я все еще король. Твой отряд проводят со всеми полагающимися почестями. Для вас откроют мои погреба, мы скажем нужные слова, выпьем за вашу смерть. — Он неловко улыбнулся. — Как в старое доброе время.
Унфер благодарно поклонился:
— Пусть ни один дави не обвиняет короля Белегара в скупости. Лучше придерживаться традиций — пока еще можем.
— Да, именно так, — сказал Белегар.
Он действительно имел в виду, что придерживаться традиций — это хорошо, но его озабоченное лицо говорило совсем другое. «Все, что осталось у гномов, — их великое прошлое», — подумал Белегар. И даже оно теперь их покидало.
Он не заметил, как Унфер ушел. Король перевел усталый взгляд на ворота, где раздавался какой-то шум. К Белегару пробивался гном из Железного Братства, Скаллгуз Короткий. Он подбежал к королю, задыхаясь от изнеможения, лицо его было красным.
— Мой король! — воскликнул он, падая на колени.
— Что еще? — спросил Белегар.
— Это насчет королевы, милорд. Принц… — Гном запнулся и замолчал.
— Говори уже! — Лицо Белегара побледнело от ужасного предчувствия.
— Милорд, — произнес гном. — Я не знаю, как сказать… Они оба исчезли!
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Путь Кеммы
Высоко на склоне Квинн-вир ветер печально выл в зубах-осколках, которыми ощерилось разбитое окно сыроварни. Гора отвесно уходила вниз на четыре тысячи футов, заканчиваясь широкими веерами осыпи под снегом. Громварл втянул голову обратно сквозь истертые ветром и дождем средники и прислонился к треснутому бидону для молока. Он вытряхнул снег из косматой гривы и набил трубку.
Вкус табака заставил его поморщиться. Когда-то гномы Великой Долины наряду с прочим производили лучшие в мире курительные смеси. Почва чашевидного углубления между восемью горами была настолько богата, что ее называли Брунгал — «коричневое золото». В карманном королевстве Белегара строили планы — а еще больше болтали в тавернах — насчет расчистки плодородных земель. Земли эти не замедлят давать обильные урожаи, что положит конец зависимости Вала-Азрилунгола от других крепостей. Разумеется, как и большая часть планов Белегара, это так и осталось несбыточной мечтой.
Снаружи, на старой козьей тропе, прозвучали тихие, почти бесшумные шаги. Громварл поднял арбалет одной рукой и поморщился, когда ему пришлось опереть оружие на сгиб второй, сломанной.
Он прищурился, положил палец на спуск и вдруг расслабился. Ни один скавен или гроби не умели так свистеть.
Порог переступил гном, улыбавшийся так безмятежно, как настоящий дави просто не мог. Кожа на лице гостя была выдублена временем. Он снял широкополую шляпу, продемонстрировав шарф, плотно обхватывавший уши и подбородок. Звали гнома Дорик Гримландер, был он счетоводом — ведал учетом долгов и обид среди дави. С точки зрения Громварла — немногим лучше, чем наемник.
— Громварл, что с тобой случилось? — спросил Дорик, глаза его вспыхнули при виде разбитой руки Громварла.
— Урук со мной случился. А потом я случился с уруком.