Они оба рассмеялись. Глаза Даффскула бешено завращались на его старом лице.
— Мы поступим по-своему. Мы сделаем то, о чем просил крысомаг. Мы прибудем, проберемси тайным ходом крыс, прорвемси прямо сквозь пол, как он и хочет. Но…
Скарсник поднял палец.
Каждый, кто имел дело с королем Восьми Вершин, должен был учитывать — у Скарсника всегда найдется какое-то «но».
— Но мы внесем несколько изменений. Как гаварицца, будем действовать по собственному плану. У них есть план, но и у миня есть план.
— О да, босс, вы правы, босс, — сказал Даффскул, опираясь на посох.
Сколько он знал Скарсника, у того всегда был собственный план.
— Так каков ваш план, босс?
Скарсник хитро ухмыльнулся. Он вытащил из-под кровати выглядевший тяжелым мешок и взгромоздил его на один из многочисленных рабочих столов. При ударе о дерево раздался тот сочный звук, который издает только чистое золото. Он откинул грязную холстину, и под ней обнаружилась помятая, но все еще впечатляющая корона. Пять видов золота, руны коротышек, филигранная резьба и ужас как много больших драгоценных камней.
— О, энто мило, энто так мило. — Даффскул зачарованно протянул руку, но отдернул ее, когда Гоббла уставился на него здоровым глазом и зарычал.
— Огры, Даффскул! Вот мой план. Хранил ее для подходящего случая, — сказал босс. — Такого, как энтот.
Он кивнул на мешок.
— Гаварят, Гольгфаг где-то рядом.
— Гольгфаг? Великий и знаменитый вождь огров, босс?
— Да, Даффскул, Гольгфаг, великий и знаменитый вождь огров.
— И што мы хотим от энтого великого и знаменитого вождя огров? Фсе знают, он всегда ведет свою собственную игру. И частенько сражалси на стороне коротышек.
Скарсник широко улыбнулся, Даффскул улыбнулся в ответ.
— Вот почему мы хотим заключить сделку именно с ним, старина, правильно? Как раз по энтим двум причинам.
— Ах да, босс! О да! Дошло!
Они долго и со вкусом хохотали на пару. Снотлинги-дегустаторы Скарсника подхватили их смех из своих клеток, хотя в их пустых маленьких головах не появилось и проблеска понимания, над чем они хохочут.
Теперь Даффскул направлялся к Гольгфагу — палец указал ему, где скрывается огр. Этому нехитрому трюку Даффскул выучился у Безумного Таркита Финг-Финга еще в… Теперь уже и не вспомнишь. Зеленокожие бранились и изрыгали проклятья, убирая с его пути свои повозки, — он шел навстречу каравану. Волки глухо рычали, когда наездники оттаскивали их прочь. Дорога становилась все уже по мере приближения Даффскула к Теснине, где две горы сдвинулись почти вплотную.
Внезапно перед ним оказался волк. Он яростно рычал, из пасти летела слюна. Даффскул вскрикнул от неожиданности, но зверь тут же взвизгнул — всадник натянул поводья, и голова животного запрокинулась назад. Стена грязного меха и зловонных кривоногих волчьих наездников выросла перед Даффскулом словно из ниоткуда.
— Шаман! Каторый путь к Восьми Вершинам? — рявкнул их вождь.
Блеснули золотые зубы. Акцент гоблина звучал глупо — Даффскул, не сдержавшись, хихикнул.
— Где мы находим Скарсник Великий?
«Великий? — подумал Даффскул. — Ему понравицца».
— Туда, — сказал он. — Идите в горы по большой дороге. Большой город, огромный дом коротышек. Вы не сможете промахнуццо, даже ежли захотите, честно гаваря, о, да.
Вождь гоблинов развернул волка, взмахнул рукой и заулюлюкал. Он помчался вперед, отряд последовал за ним, перемахивая через канавы и отвалы на обочине, ловко карабкаясь по шатким камням и сугробам, тянувшимся вдоль перевала. Должно быть, они пришли откуда-то с гор — уж очень быстро они преодолевали сложную дорогу. Вслед им неслись яростные выкрики гоблинов, вынужденных еле тащиться по ухабам.
Следующей Даффскулу встретилась кибитка, которую с ворчанием толкали каменные тролли. В клетке на крыше не оказалось рабов — она была забита всяким хламом. Толстый гоблин, сидевший наверху, помахивал парочкой насаженных на палочки снотлингов перед мордами троллей, заставляя их двигаться. Он выглядел невыразимо мрачным, как и тащившееся вслед за ним племя. Все они были изранены, некоторые серьезно, лица их почернели, тела многих покрывали ожоги.
Со стороны перевала донеслись звуки медных боевых рогов и грубые голоса орков. Огромные черные орки ломились сквозь толпу, отбрасывая всякую шелупонь на обочину.
— Разойдись! Дорогу Дрилле Гицмашу! Прочь, паршивые недомерки!