– Что произошло?
– Да. Насколько я знаю, ужин был в восемь, а затем вы с мистером Тонксом пришли в кабинет.
– Да.
– Чем вы были заняты?
– Он продиктовал мне несколько писем.
– Имело ли место что-нибудь необычное?
– О нет.
– Почему же вы поссорились?
– Поссорились! – Тихий голос секретаря чуть повысился. – Мы не ссорились, мистер Аллейн.
– Возможно, я неточно выразился. Что вас расстроило?
– Вам Филиппа рассказала?
– Да, у нее хватило благоразумия ничего не скрывать. Так что произошло, мистер Хислоп?
– Помимо того, что она вам сказала… Мистеру Тонксу было трудно угодить, я его часто раздражал. Так вышло и вчера.
– Что же вызвало его раздражение?
– Почти все. Он накричал на меня. Я испугался, занервничал, стал неуклюж с бумагами, начал делать ошибки. Я дурно выполнял свои обязанности. Потом я допустил грубую ошибку и… окончательно расстроился. Я всегда раздражал его, даже своими привычками.
– А разве у него не было раздражающих вас привычек?
– У него? Господи!..
– Какие?
– Я не могу припомнить ни одной. Разве это важно?
– Что-нибудь связанное с радиоприемником, например?
Наступило короткое молчание.
– Нет, – сказал Хислоп.
– Вчера после ужина радио играло?
– Некоторое время. Но не после… инцидента в холле. По крайней мере, я не помню.
– Что вы делали после того, как мисс Филиппа и ее отец поднялись наверх?
– Я пошел за ними и некоторое время слушал под дверью. – Хислоп побледнел и отодвинулся от стола.
– А потом?
– Я услышал, что кто-то идет, и вспомнил, что доктор Медоус велел звонить ему, если разразится новый скандал. Я спустился и позвонил отсюда. Доктор велел мне отправляться в свою комнату и слушать, а если дело примет скверный оборот, дать ему знать. Если же все обойдется, то я должен был оставаться у себя. Моя комната рядом с комнатой Филиппы.
– Вы так и сделали?
Хислоп кивнул.
– Вы слышали, что говорил Филиппе мистер Тонкс?
– Э-э… Почти все.
– Что вы слышали?
– Он ее оскорблял. При этом присутствовала и миссис Тонкс. Я уже думал бежать звонить доктору Медоусу, но тут они с мистером Тонксом вышли от Филиппы и удалились. Я остался в своей комнате.
– Вы не пытались поговорить с мисс Филиппой?
– Мы говорили через стену. Она попросила меня не звонить Медоусу и не уходить. Немного погодя – прошло около двадцати минут – я услышал в коридоре шаги мистера Тонкса: он спустился на первый этаж. Я снова заговорил с Филиппой. Она умоляла меня ничего не делать и обещала сама утром поговорить с доктором Медоусом. Я подождал еще немного и лег спать.
– И заснули?
– О боже, нет, конечно.
– Вы слышали, как снова заиграло радио?
– Да. Вернее, я расслышал треск помех.
– Вы разбираетесь в радиоделе?
– В самых общих чертах. Я не знаток.
– Как вы получили эту работу, мистер Хислоп?
– Откликнулся на объявление.
– Вы уверены, что не помните характерных привычек мистера Тонкса касательно радиоприемника?
– Нет.
– Что ж, благодарю вас. Не могли бы вы попросить миссис Тонкс уделить мне несколько минут?
– Конечно, – согласился Хислоп и вышел.
Супруга Септимуса Тонкса казалась похожей на смерть. Аллейн поспешил предложить вдове стул и спросил о ее передвижениях накануне вечером. Миссис Тонкс ответила, что плохо себя чувствовала и ужинала в своей комнате, после чего сразу легла спать. Услышав, как Септимус кричит на Филиппу, она поднялась с постели и пошла в комнату дочери. Септимус обвинял мистера Хислопа и ее дочь в «ужасных вещах». На этом миссис Тонкс совсем сникла, будто ее покинули последние силы. Аллейн был сама мягкость и терпение и вскоре узнал, что Септимус пошел за супругой в ее комнату, продолжая говорить «ужасные вещи».
– Какие же? – не удержался Аллейн.
– Он не отвечал за себя, – сказала Изабель. – Не понимал, что говорит. Мне кажется, перед этим он выпил.
По ее словам, муж пробыл у нее примерно с четверть часа, а потом внезапно ушел. Она слышала, как он прошагал по коридору мимо комнаты Филиппы и спустился на первый этаж. Миссис Тонкс долго не спала. Радио в ее спальне не слышно. Аллейн показал ей наконечники карниза для штор, но вдова никак не могла понять их важность. Детектив отпустил миссис Тонкс, вызвал Фокса и вместе с ним еще раз прошелся по выясненным фактам.
– Что ты об этом думаешь? – спросил он наконец.
– Что тут сказать, сэр, – флегматично произнес Фокс, – с виду у молодых джентльменов имеются алиби. Надо проверять, а до того нам двигаться некуда.
– Давай предположим, – начал Аллейн, – что оба молодых Тонкса за своими алиби как за каменной стеной. Что тогда?