— Я думаю, тебе следует не столько воссоздавать кхитайскую церемонию при помощи имеющихся под рукой предметов, — сказал Конан, — сколько имитировать ее, предварительно изучив представление людей закатных стран о том, каковы должны быть кхитайские обычаи.
Тьянь-По засмеялся и забил в ладоши.
— Ты очень хитроумен, Конан.
— Это свойство любого варвара. Нас напрасно считают тупыми. Нет никого хитрее, чем варвар.
— Разве что кхитаец… — сказал Тьянь-По. — Теперь твоя очередь. Ты знаешь обо мне все, а я о тебе — лишь самую малость.
— Я был здесь по делу, — начал Конан. — Точнее, в сам Кхитай меня занесло случайно. Я… э… уносил ноги от одного назойливого типа, который… э… считал, что я обошелся с ним не вполне справедливо. В общем, тип теперь удобряет кхи-тайскую почву, а я оказался здесь. Чему, в принципе, даже рад, ибо у меня появилась возможность повидаться с тобой.
— Превосходное начало для повести, — произнес Тьянь-По, одобрительно кивая. — Однако продолжай! Умоляю тебя, не останавливайся.
— Ладно, ладно… — Конан Хмыкнул. — Вчера я встретил здесь еще одного человека из закатных стран. По странному совпадению, бритунца. Он уверяет, будто служил наемником, охранял караваны. Может, и не врет, вид у него действительно бывалый и несколько потрепанный, как у всякого наемника. Но вот что я тебе скажу, Тьянь-По: если он и охранял караваны, то совсем недолго. Шрамов нет, руки гладкие, ладонь не похожа на лопату. Он, в отличие от меня, — тут Конан с удовольствием глянул на собственную руку, твердую, точно деревяшка, — расставался с мечом.
— Что делал здесь этот бритунец? — Тьянь-По выглядел теперь немного встревоженным. — Его тоже занесло в Кхитай по случаю? Спасался от назойливых типов?
— Нет, мне так не показалось… Он хотел найти заведение Хань Ду. Сказал, что нарочно приехал повидать этого самого Хань Ду.
Тьянь-По даже подскочил, едва заслышав это имя.
— Что ты говоришь! — вырвалось у маленького каллиграфа. — А сам ты бывал у Хань Ду?
Конан покачал головой.
— Еще чего не хватало! Всем известно, что у него очень плохой бордель. Посмотри на меня, дружище. Разве я похож на человека, который захочет посещать плохой бордель? Да я вообще, если охота знать, не люблю бордели! У меня полно знакомых девушек, и если я пожелаю, то…
— Знаю, знаю! — Тьянь-По сморщился. — Не продолжай. Я имел в виду не девушек, а самого Хань Ду.
Конан залился багровой краской.
— Что ты сказал?
— Не то, что ты подумал, — отмахнулся кхитаец. — Хань Ду ворочает темными делишками. И если какой-то человек приезжает из Бритунии нарочно для того, чтобы повидаться с Хань Ду, значит, дело очень и очень нечисто.
— Скорее всего, торговля порошком черного лотоса, — отмахнулся Конан. — Весьма дорогостоящий способ самоубийства. Но меня это не касается. Если господин Форез намерен купить черного лотоса у господина Хань Ду, а потом продать его еще какому-нибудь господину, то это их, личное дело.
— Так-то оно так, — вздохнул Тьянь-По, — но если речь идет не о наркотике?
— А о чем? — удивился Конан. — Что еще можно вывезти отсюда — нелегального, экзотического, типично кхитайского да еще такого, чтоб дорого стоило?
— Существует много разных вещей, о которых ты даже не подозреваешь.
— Для того, чтобы хорошо спать, вкусно питаться и дожить до старости, совершенно не обязательно знать все, — сообщил Конан. — Кстати! — вспомнил он. — Этот Форез говорил, будто к Хань Ду направил его один кхитайский нищий. Очень странный нищий. Форез встретил его в Пайрогии…
Друзья призадумались. Теперь, когда Конан перечислил все, что было ему известно о Форезе, предприятие бритунского наемника начало выглядеть более чем подозрительным.
— Как ты думаешь, — сказал наконец Тьянь-По, — имеет его приезд какое-то отношение к празднику, который наш император помогает устраивать бритунскому королю?
— Возможно, — сказал Конан.
— Прямое — или косвенное? — настаивал Тьянь-По.
— Возможно, — повторил Конан. — Интересы людей могут сплетаться самым различным образом. Иногда настолько причудливо, что распугать этот клубок не под силу никому, кроме разве что богов.
Друзья помолчали немного.
— Знаешь что, — промолвил наконец Конан, — я отправлюсь в Бритунию вместе с тобой.
Кхитаец несказанно удивился:
— А разве это не было уже решено?
— Нет. Ты меня попросил — это правда, но я не успел дать согласие…
— Теперь даешь?
Конан кивнул.
— Не нравится мне Форез. Не нравится мне Хань Ду. Мне даже этот бритунский коллекционер кхитайских диковин не нравится. Хорошо бы их всех одним махом прихлопнуть! — высказался варвар. — И вот что, Тьянь-По… Налей-ка мне чаю, да расскажи подробнее про порхающих бабочек.