Тот молча кивнул.
— «Возможно, Черемшин ещё в магазине, — сказал я. — Мне показалось, что, когда он уже оплатил выбранные книги, ещё какая-то книга привлекла его внимание, и он задержался.» И мы прошли в магазин. Магазин — на другой стороне улицы. Улочки, точнее, очень тихой и узкой. Машин там немного, если не считать машин сотрудников посольства, а те, что есть, ездят очень тихо и аккуратно — как во всех арбатских переулках. Поэтому улицу можно совершенно безопасно пересечь в любом месте…
— И все-таки вас чуть не сбило машиной? — спросил Игорь, уже догадавшийся, что произошло.
— Да, — кивнул Студнев. — Нас спасло буквально чудо, потому что шансов у нас не было никаких. Только мы сделали два шага по проезжей части, как немного в отдалении взревел мотор, и на нас с колоссальной скоростью помчалась темная «тойота» — с места в карьер, что называется. Отскочить мы уже не успевали, деться нам было некуда — и тут под колеса машины выкатился воздушный шарик, выпущенный из рук перепуганным ребенком. Шарик громко хлопнул под колесом, и водитель, который шарика не видел, вздрогнул при звуке этого хлопка — и вильнул рулем. «Тойота» задела две машины, стоявшие у тротуара, несильно задела, оцарапала их с противным скрежетом, сорвала на одной из них зеркальце заднего вида, потеряла одно из своих зеркалец, и выровнялась, но для того, чтобы выровняться, водителю пришлось на несколько секунд скинуть скорость. Этого оказалось достаточно, чтобы мы сумели выскочить на тротуар, а машина пронеслась мимо нас, свернула за угол, и оттуда раздался треск и грохот. Милиционер в будочке у посольства что-то торопливо говорил в рацию. Мы поспешили за угол, увидели, что машина врезалась в столб. Почти тут же подъехала милиция, из машины извлекли вдрызг пьяного водителя — он лыка не вязал и вообще не мог ничего объяснить. Вроде бы, все было ясно — нализавшийся кретин попытался сесть за руль, но не проехал и двухсот метров. Тем более, в том месте, от которого стартовала «тойота», находится кафе-бар. Но, на самом деле… — Студнев наклонился вперед и проговорил, понизив голос. — Пьяный водитель был совсем не тем человеком, которого мы видели за рулем «тойоты»!
— Вы не ошибаетесь? — недоверчиво спросил Игорь. — Ведь вы видели этого водителя буквально пару секунд, да ещё в такой ситуации, когда от страха все, что угодно, померещиться может!
— Я бы ещё мог ошибиться, — ответил Студнев. — Но у Акличага глаз алмаз, он не ошибается. Я хотел обратить на это внимание милиции, но Акличаг, угадав мои намерения, крепко стиснул мне руку, запрещая говорить. И, наверно, был прав. Нас и так продержали довольно долго, как свидетелей происшествия и, так сказать, чуть не ставших жертвами, а если бы мы ещё начали твердить про водителя, который не тот… Да, скорей всего, милиция отнеслась бы к нашим показаниям ещё с меньшим доверием, чем вы, и списала бы все на то, что у нас в головах помутилось от страха. Но мы поняли, что третье покушение станет для нас роковым!