— Ты ведь знаешь языки? — спросил он, с особым своим выговором.
— Я… — Студнев был несколько выбит из колеи такой неожиданной сменой темы разговора. — Да, я изучал…
— Хорошо, — Акличаг протянул ему документы, аккуратно собранные в прозрачный пластиковый конверт. — Погляди вот это.
Студнев проглядел. Это было приглашение в Швецию, на нечто вроде практимума по проблемам древних языческих ритуалов.
— Вы поедете? — спросил он.
— Поеду, — ответил Акличаг, с теми бесстрастными своими интонациями и бесстрастным восточным лицом, из-за которых казалось, что он то ли шутит, то ли подначивает. — И ты поедешь со мной.
Студнев так растерялся, что мог только пробормотать:
— Почему я?..
— Потому что только так ты поймешь музыку, — ответил Акличаг, не глядя на него.
Ничего другого Акличаг объяснять не стал, хотя позднее Студневу стало понятно, что в тот момент Акличагу была известна почти вся его жизнь. Например, Акличаг знал, что Студнев живет один. Его родители, известные музыканты, работали по долгосрочному контракту за границей, в одном из лучших симфонических оркестров мира. Сейчас они находились в США, а до того около пяти лет провели как раз в Швеции, в Стокгольме, и Студневу довелось несколько раз побывать в этой стране. Словом, Студнев по многим параметрам получался для Акличага чуть ли не идеальным поводырем по белу свету.
Откуда шаману все это было ведомо? Акличаг своих карт не раскрывал, а его молчание предлагалось понимать так, что он умеет «читать» чужие судьбы. Сперва Студнев сильно подозревал, что Акличаг мог почти все выведать тихой сапой, по крохам собирая информацию у других участников экспедиции. Совершенно очевидно, что он приглядывал себе человека из европейской части России, желательно, москвича, чтобы тот взял на себя всю возню с визами и прочими документами, а также выступал переводчиком, когда Акличаг будет демонстрировать свое странное мастерство за границей. Английского языка было вполне достаточно, ведь все симпозиумы проходят на этом международном языке общения. А если человек будет сколько-то знать и другие языки — что ж, тем лучше.
В общем, Студнев купился на это предложение: перспектива скатать в Швецию за счет приглашающей организации была слишком заманчивой. И делов-то особых при этом не было: побегать по посольствам, с удобствами поселить Акличага у себя на московской квартире до времени отъезда, а потом переводить его редкие реплики участникам «практимума».
И вот так Студнев втянулся, и стал бессменным секретарем Акличага. Поездка прошла на редкость успешно, а за то время, которое Студнев провел в постоянном общении с шаманом, он подпал под чары этого человека. Все чаще сомневался он в своих подозрениях, что Акличаг добывает нужные ему сведения обычным «шпионским» методом, пристально наблюдая за всем окружающим, все больше ему верилось, что шаман и впрямь обладает некими сверхъестественными способностями. Во всяком случае, вслушиваться в природу и приводить свой дух в гармонию с ней Акличаг умел…
Зазвонил телефон, и Студнев поспешил снять трубку.
— Да… — сказал он. — Да, одну секунду… Сейчас узнаю… Это один из детективов, Андрей Хованцев, — обратился он к неподвижно сидящему шаману. Он хочет поговорить с вами.
Акличаг едва заметно кивнул и протянул руку, чтобы принять трубку от Студнева.
— Да? — сказал он.
— Простите ради Бога за ранний звонок, — послышался голос Хованцева, но время не ждет. Скажите, когда вы вчера говорили о своей невероятной догадке, которую рано оглашать, потому что в неё никто не поверит, вы не имели в виду, что за всем этим может стоять женщина… очень красивая женщина?
— Нет, — ответил Акличаг.
— И за все это время, начиная с Англии, вы ни разу не пересекались с красивой женщиной… с ослепительной блондинкой?
— Нет, — коротко повторил Акличаг.
— И не… Может, я туманно выражусь, но вы не ощущали присутствия женщины где-то рядом?
— Ощущал, — сказал Акличаг. — Но это не то.
— Вы имели в виду нечто совсем другое?
— Да.
— Здорового американца? Вы не пересекались с таким здоровым американцем?
— Один американец был в самолете, на котором мы летели в Москву.
— Какой это был рейс?
— Сейчас я передам трубку Вениамину, он продиктует вам данные.
Студнев опять взял трубку и сообщил Хованцеву номер рейса и дату.
— Очень хорошо, — сказал Хованцев. — Спасибо вам. Еще раз извините за ранний звонок.
— Скажи ему, чтобы сегодня после полудня он был очень осторожным, проговорил Акличаг.