- Нападение шестисотфутового кальмара, Пит.
- Ты не оговорился?
- К сожалению, нет. Моему помощнику удалось увидеть только одно его щупальце. Остальное - дело простых расчетов.
Брат на некоторое время замолчал...
- Где ты теперь находишься, Марк?
- Скоро буду на мелководье. Не волнуйся, там безопасно.
- Сейчас в ваш район вылетит истребитель-разведчик. Будет там уже через пятнадцать минут. Значит, скоро я получу информацию осмотра с воздуха и снова свяжусь с тобой.
- Прошу тебя, пусть лучше не летает низко.
- Две мили высоты тебя устроят?
- Вполне.
НЕОЖИДАННЫЙ ПОВОРОТ
Генерал приказал перевести связь с пилотом на главный командный пункт и сам занял через пятнадцать минут там свое место, вполне успев за это время побриться.
- Вышел на сектор, - прозвучало по связи, - начинаю облет.
Далее, как и положено, через каждые тридцать-сорок секунд летчик докладывал обстановку.
Безрадостную. Их корабль не обнаруживался. Вместе с этим, границы сектора были выбраны так, что корабль не мог преодолеть их за время, прошедшее после последней связи, даже если бы поставил себе такую нелепую задачу.
...........................................................
- Облет закончил, - прозвучало в конце концов то, что меньше всего хотелось услышать.
- Пусть возвращается, - мрачно приказал генерал.
Он еще с минуту посидел в кресле, что-то обдумывая, и, когда хотел встать, услышал вдруг взволнованный голос пилота:
- Атакован! Атакован, но не вижу противника! Два пробоя крыла!
Пит Таккерт мгновенно отреагировал:
- Уходить к береговой полосе!! - прокричал он так, что дежурному офицеру не пришлось повторять это в эфир.
- Есть, к береговой полосе.
Генерал уже сам встал на связь с пилотом.
- Загорание на борту?
- Нет загорания. Но крыло начинает раздеваться.
Этот возможно забавный для гражданских людей термин означает очень скорую катастрофу. Поврежденный металл на корпусе начинает раздираться потоками воздуха. Остальное, в зависимости от типа самолета, - дело минуты или десяти секунд.
- Сильно дерет?
- Средне... вот, уже сильно.
- Катапультироваться!
- Могу еще продержаться.
- Немедленно!
Он знал, чем чревата теперь каждая секунда. Летчики впадают в горячку и пропускают момент, когда самолет, мгновенно теряя аэродинамику, начинает, крутясь и вращаясь, лететь вниз. И катапульта в этих случаях редко спасает: пилот погибает от удара о собственное крыло, или его накрывает падающая сверху машина.
Но слава Богу! Уже прозвучал сигнал сработавшей катапульты.
...........................................................
На дальнейшие приказы ушло не более минуты. Ему нужно было только, объявив общую тревогу, называть номера известных каждому подразделению команд.
Два истребителя боевого дежурства через десять секунд взмыли в воздух, а через полторы минуты за ними ушли еще четыре боевые машины. Эта шестерка должна блокировать сектор с воздуха и, определив противника, действовать на поражение. Сразу же вслед за ними стартовал спасательный гидроплан, чтобы забрать катапультированного летчика. Это стандартные меры. Теперь - их новинка: бортовой пуск ракеты. Она достигнет заданных координат уже через две минуты, и в центре сектора на высоте пяти миль повиснет парашют с минилокаторной станцией. Парашют не будет снижаться, потому что станция обладает вертикальной двигательной установкой. Она начнет передавать все сюда, просматривая не только воздух, но и воду на глубину в милю, то есть ту глубину, ниже которой подводные лодки современного класса не в состоянии опуститься. Тот, кто атаковал самолет, таким образом, обязательно будет обнаружен. Он не успеет уйти из сектора.
Крейсер и три других корабля уже легли на обратный курс и двигались полным ходом.
Но кто мог, кто посмел обстрелять истребитель ВМФ США?! Какое это было оружие? Попадание на высоте в две мили... Пилот не зафиксировал взрыва противовоздушной ракеты, осколки которой могли это сделать. Тогда что? И откуда? Пилот увидел бы при облетах любой корабль. Значит, с подводной лодки. И залп сделан из под воды. Чья лодка? Китайцы, русские?
Североатлантические союзники были предупреждены об испытаниях в этом районе, свои - тем более. Следовательно, это наверняка не случайный ошибочный залп.
Генерал отдал еще одну команду, приказав самому быстрому из трех кораблей идти по координатам падения самолета. Им повезло, он упал вблизи береговой полосы. Поднять корпус будет нетрудно.
ТИХОЕ МЕЛКОВОДЬЕ
Отыскать лодку с ребятами им удалось очень скоро. Потому что те приняли единственно правильное решение: на месте уникальной находки, там, где позавчера обнаружился загадочный скелет кашалота, был установлен буй, и они догадались, что лучше всего болтаться поблизости от этого ориентира.
Известие о страшной гибели товарища повергло всех троих в шок.
- В сложившихся условиях, друзья, я обязан прекратить наши исследовательские работы и доставить вас немедленно в ближайший порт, - объявил им Марк Таккерт. - Вы не можете оставаться в таком опасном соседстве.
- А вы, профессор, разве вы можете?
- Не знаю еще, что буду делать сам, но, судя по необычайным размерам кальмара, ему не составит никакого труда перевернуть и потопить такое судно, как наше.
- Но почему он сразу не сделал этого, а ограничился нападением на человека?
- Возможно, именно потому, что был уже в это время занят под водой другой добычей.
- Военным кораблем, - пояснил Кристиан, - который должен был находиться именно в том самом месте.
- А до этого кальмар разделался с кашалотом?
Профессор надолго задумался. Все замолчали, наблюдая как его пальцы чересчур беспокойно теребят жесткую бороду...
- Слишком все непонятно, - наконец заговорил он. - Слишком! Даже мне трудно поверить в такие размеры кальмара.
- Раз он альбинос, значит, обитал на очень больших глубинах, - осмелился предположить кто-то из студентов. - Но что-то выгнало его оттуда.
- Не в этом дело! - раздраженно поморщился Таккерт. - Не понимаю, во-первых, как такие щупальца могли выпустить из глубины кашалота. Для них - он просто игрушка. Но главное в другом. Челюстной клюв у этого гиганта должен составлять не менее тридцати футов, а его удары сравнимы с силой огромного промышленного пресса. Но скелет невредим. Ни одной сломанной кости, ни одного вывиха от фантастического сжатия щупальцами. Профессор оставил бороду в покое и почти гневно развел руками. - Не понимаю!
- К тому же, - напомнил Кристиан, - я не увидел присосок на щупальце.
- Почему это не может быть какой-то неизвестный глубоководный вид, профессор?
- Потому что все то, что приобретает совершенно особенные, не присущие обычным особям качества, это уже не вид! - он помолчал и мрачно добавил: - Это другое животное.
- Ты хочешь сказать, что это вообще не кальмар? переспросил помощник.
- Да, такое не исключено.
Через полчаса они вошли в бухту небольшого курортного островка и пришвартовались у пристани.
Странно, что при всем вдруг кошмарном случившемся ему сейчас захотелось есть. Ну-да, не завтракали ведь, да еще этот бренди...
Но о завтраке никто не заикался, а ребята смотрели на него, будто ожидая новых объяснений.
Сели в траурном молчании под носовым тентом в раздвижные матерчатые кресла.
- Мы там все осмотрели, - виновато сообщил Таккерт, кругом - одна пустая вода...
- Не терзайте себя, профессор, - утешая, произнес один из студентов, - вы-то ни в чем не виноваты.
- К тому же, он сам повел судно в океан, - поддержал еще кто-то, - нужно ему это было?