— Что ты сейчас сказала?
— Что ты раздражаешь меня. Давно хотела тебе сообщить об этом, однако момента не было, — поджимаю искусанные губы и скрещиваю ладони.
— Страх потеряла, дорогуша? Видимо, обращение плохо подействовало на твой головной мозг! — вскакиваю, отшатываясь назад. Фырчу, в отвращении закрывая глаза.
— Какой же ты неприятный тип, Майклсон. Давно хотела спросить. Как там у тебя с Давиной? Не портит ли ваши отношения сумасшедшая девчонка? — иронично складываю губы в трубочку. Взгляд Кола проясняется.
— Дура… — хмыкает он, опять падая на свое место. Он облокачивается спиной на стул и притворно обиженно поджимает губы. — Ду-ро-чка.
— Нахлебник, — сажусь обратно, закидывая ногу на ногу.
— Прекратим вашу детскую лепту? — спрашивает Ник, потирая подбородок. — И давайте перейдем к более существенной проблеме, которая встала перед нами. Вы должны отдать нам медальон, который способен запечатать Первородного.
— И отпустите Ребекку, — да, видимо, многое произошло, пока я обращалась.
— Позвольте прояснить: Ребекка у Авроры? — Люсьен недоуменно обводит взглядом весь стол, останавливаясь на девушке. Она улыбается.
— Почему сохранность моего сира нельзя доверить мне? — я кривлю лицо, отодвигая порцию с десертом.
— Конечно. Только если ты не возьмешься за свое, — говорит Касл, запихивая в себя кусочек индейки.
— Полегче, Люсьен, моя сестра просто защищает себя. Мы бы поступили точно также.
Я, словно абстрагируясь от всего мира, закрываю глаза и громко выдыхаю. Кровь бурлит в моем теле. Обращение шло слишком долго. Вытеснение сил ведьмы не давало быстро превратиться в вампира, поэтому я неделю лежала на койке в коматозном состоянии. Тьма и больше ничего. Просто пустота.
— Приглашаем врагов за праздничный стол? Как удобно, — улыбается Фрея, подходя к нам. — Ведь именно от нее мне нужны ответы.
Аврора устало закатывает глаза и вскакивает.
— Этого еще не хватало! Ваша давно потерянная сестра теперь тоже лезет, — морщусь, не в силах выносить этот писклявый голос. Как же меня все раздражает. Эти громкие звуки, кровь, которую нужно выпивать пакетами. Просто ужасная жизнь, которую я бы непременно променяла на другую.
— Ник, избавь меня от гнева и паранойи твоей семьи. Именно это сумасшествие заставило меня выкрасть Ребекку, — вот тварь. Таких стерв я еще не видела. Ну, кроме Кэтрин, конечно.
— Что ты с ней сделала? — хмурится ведьма, выжидающе покосившись на вампиршу.
— Прости, дорогуша, но из-за пророчества вы стали вести себя, как глупцы. Я не позволю вашей глупости убить меня. Я не могу доверить Ребекку никому из вас. На нее саму такую ношу я взвалить тоже не могу, поэтому я поместила ее в безопасное место.
Хмурю брови, когда слышу трель телефона. Прикладываю его к уху, замечая, что в зале настала тишина.
— Алло?
— Он вернулся, — тихо произносят на той стороне. Приоткрываю губы, задаваясь вопросом.
— Кто вернулся? И вообще, кто вы такой?
— Роб вернулся, — один ответ и тысяча вопросов тут же отпадают. Скидываю трубку и поднимаю глаза. Кол смотрит на меня и сжимает губы, качая головой.
Но я должна.
— Думаю, вы и без меня «отлично» побеседуете, — киваю Элайдже и выхожу, скрываясь за поворотом. Сердце болезненно колотится в груди.
Прости, Кол, но, как видишь, мое обращение было ошибкой. Ведь чувства обострились.
Комментарий к Двенадцатая глава.
Простите за задержку. Понимаю, что глава получилась какой-то скомканной и сжатой, однако все силы я сейчас трачу на учебу. Думаю, вы сами понимаете.
========== Тринадцатая глава. ==========
«Как бы не было больно после предательства, старайтесь жить дальше.
Не смотря назад в прошлое, не смотря на тех,
кто когда-либо тебе солгал. Просто живите дальше.
Живите так, чтобы ваши враги сами лезли в петлю.»
Он просто вернулся, не сказав ни слова.
Безразлично обведя меня взглядом, кинул рюкзак в угол возле дивана. Молча вышел из комнаты, хлопнув дверью ванны.
Пришел, ничего не объяснив.
Пришлось ждать его на кухне, яростно сжимая натянутые, словно тугая струна, нервы. Стучать зубами и закрывать глаза в надежде хоть во тьме найти ответ.
Вернулся сухим. Пустым. Мертвым.
— Что с тобой? — спросила я его тогда. Он лишь достал бутылку молока, выпил ее всю и сложил руки на груди, вперившись в меня темным и мрачным взглядом.
— Ты с ним? — глухой голос будоражил меня до жутких мурашек. Я прекрасно понимала о ком идет речь, но просто отвечать на вопрос не собиралась. Упорная. И глупая.
— Для начала ответь на мой вопрос, — парень сжал челюсть настолько сильно, что на лице выступили желваки.
— Дела, — коротко и не совсем понятно. Слова, оставляющие одни лишь вопросы.
Я не стала докапываться, потому что знала — бесполезно. Просто опустила руки, а в душе загорелась глубокая бездна чувств. Он бросил меня, оставив тогда, когда мне была нужна поддержка.
— Ты оставил меня, — Роб утвердительно кивал, не собираясь церемониться и, видимо, что-либо отвечать. Тишина давила на сознание, оставляя колючую дыру. — Нужно было хотя бы сказать, что бросаешь меня. Одну.
Непрошеные слезы текли по щекам, выдавая мое поганое самочувствие. А он лишь молчал. Не отрицал, не утешал меня, не говорил. Ничего. Гнев плескался во мне, тяжелыми волнами пробивая стенки посеревшего сердца.
Понимала, что, возможно, уйти ему действительно было нужно. Но вернуться холодным…
Я ушла. Разговор не клеился и я просто хлопнула дверью, чтобы дать ему понять, что ненавижу. В первую очередь, ненавижу себя, свои решения. А во вторую, его. Друга, в детстве с которым я подкладывала сестре кузнечиков под подушку.
За неделю он изменился. Кардинально. И это изменение пугало сильнее, чем-то, что ждало меня в вампирическом будущем. Пугало потому, что я не знала, какой он теперь.
Я ничего не знала о нем. Он уже был не Робом.
***
Закрываю книгу и откладываю ее на прикроватную тумбочку. Потираю затекшие плечи и покрасневшие глаза. Поджимаю губы, обхватив голые колени ладонями. Прохожусь взглядом по комнате, замечая, что тусклый свет все равно продолжает давить на не привыкшие к остроте зрения глаза. Горло сковывает жажда и мне приходится спуститься вниз за пакетом крови.
Кровь. До сих пор не привыкла ощущать на языке эту тягучую и воняющую металлом жидкость. Всегда кривлюсь при вскрывании донорского пакетика.
Перерыв все закоулки холодильника, достаю кровь. Морщусь, вздернув нос. Жидкость одновременно вызывает и тошноту и безудержный голод. Впиваюсь зубами в маленькую заклепку и сдираю ее одним рывком, прилегая к обеду. Отвращение целиком накрывает всю меня, однако не прерываюсь.
Глупая Лидия Форбс. Была человеком, стала ведьмой, а в конце обратилась в вампира. История моей жизни в трех сущностях. Ах да, во мне еще побывал демон. Да обо мне можно писать целый роман!
Фыркаю и, прижавшись боком к холодильнику, глубоко выдыхаю, выкидывая опустошенный пакет.
— Голод сморил? — поворачиваюсь к вошедшему Колу и киваю головой.
— Ага, просто умирала от жажды, — меня обхватывают сильными руками со спины и прижимают к широкой груди.
Я не понимаю своих чувств. Нет, я могу с уверенностью сказать, что вампир мне нравится, но не могу сказать, что я люблю его. Все те признания, самовнушение… Было ложным. Кол помогал мне, спасал, орал. За это все я безмерно благодарна ему, кроме последнего, конечно. Но пока мое сердце бьется, я буду думать, что между нами все прекрасно. Хотя я хорошо знаю, что это не так. И кстати, та фразочка с участием Давины была ляпнута случайно. Видимо, ревность взыграла. Какая я, однако, эгоистка.
— Ты вкусно пахнешь, — жаркий шепот Майклсона достигает моих ушей с особой быстротой.
— Да? — игриво провожу ладонью по его локтю и громко набираю воздуха в грудь. Внизу разгорается горячее пламя. — Я только что пила кровь.