— Ты заплатишь, как он и говорил, — бездумно шепчет вампир, хватая меня за волосы и поднимая над землей. Я всхлипываю от боли и пытаюсь вырваться, однако силы явно не на моей стороне.
— Нет, — несвойственным громким голосом кидает Кэр, но последующие фразы я уже не слышу. И, наверное, не услышу уже никогда.
Холодное дерево впивается мне в грудь и я вскрикиваю от боли, чувствуя жестокое онемение всего тела. Стук сердца прекращается, а перед глазами замирает мутная пелена. Ощущаю лишь кусок дерева в груди.
И пустоту.
========== Эпилог. ==========
«Опасаясь жизни, ты никогда
не сможешь почувствовать себя свободным.»
POV Автор.
Пустынная улица, в которой тихо жужжит ветер и напевает свою одинокую сонату. Невысокие домики с разноцветными крышами и сады, усыпанные благоухающими цветами. Тишина, которая буквально звенит от напряжения в тот же момент и расслабляет и дает понять, что это место — пустыня, вот только без горячего песка.
Лидия поднимает голову, прикрывая глаза от солнца, которое целенаправленно «жарит» ее взгляд. Иногда хочется глотнуть свежего воздуха, а не того спертого, который сопровождал ее всю жизнь.
Блондинка поправляет подол бежевого платья, которое усыпано красочными цветами. Незабудки, вроде. Она убирает волосы за спину, оглядывая свою фигуру и местность, окружающую ее. Спокойный и тихий городок, так похожий на Мистик Фоллс во время сверхъестественной забастовки.
Лидия усмехается сравнениям, что лезут в голову и задумчиво прикусывает нижнюю губу. Солнце здесь светит ярко, будто нарочно прожигая всех своим теплом.
— Где я? — единственный вопрос, на который она ждет ответ.
Пару минут Лидия стоит, словно солдат, а после двигается вперед, придерживая подол короткого платья. Все же ветер здесь есть.
Она идет туда, не зная куда и ищет то, не знаю что.
Последнее, что ты помнишь!
Лидс останавливается, понуро опуская голову. Она обхватывает ее руками, чуть присаживаясь на корточки. Осознание происходящего давит на плечи, заставляя девушку содрогаться от душевной боли.
Господи…
Она стирает с глаз слезы и решительно поднимается с земли, целенаправленно двигаясь по дороге. Хотя, основной цели нет и Лидия просто идет вперед. Дойдя до какой-то бензоколонки, она останавливается, сев под тень. Расслабленно пожав плечами, прикрывает глаза и глубоко вдыхает теплый воздух, прогретый жарким и палящим солнцем. Невыносимо осознавать, что Лидия Форбс теперь осталась одна.
Ее голова кружится и заставляет слегка шататься от резкого перепады температуры.
— Лидс? — ошеломленный голос вынуждает девушку обернуться. Невысокая женщина стоит с пакетом продуктов, а ее короткие светлые волосы забавно переливаются на солнце. Лидия встает медленно и осторожно, пытаясь не развеять пелену страха перед собой.
— Мама? — ее дрожащий голос иногда подскакивает, словно пианист играет на инструменте. Женщина кивает и пакет вылетает из ее рук.
Лидия подбегает к матери и обнимает ее настолько крепко, насколько это возможно. Вдыхает родной запах, хватаясь за, будто железные, плечи. Струна нервов дергается и слезы катятся по ее щекам. Не скрывая своего облегчения, она отстраняется от Лиз и тихо улыбается, шмыгая носом.
— Привет, мам… — и это, кажется, самый счастливый момент в ее мрачной, ограниченной красками, жизни.
***
Мужчина поправляет воротник на белой рубашке и хмуро хмыкает, выходя из роскошной комнаты, сделанной, как кажется, в дни Викторианской эпохи. Он проходит по коридору, увешанному картинами, и спускается по винтажной лестнице, мягко проводя грубыми ладонями по перилам. Его статная фигура движется в сторону выхода и, проходя через кухню и заметив свою сестру, он слегка улыбается. Та взмахивает своими блондинистыми локонами, удерживая на руках маленькую девочку. Годовалого ребенка.
Он выходит на улицу и вздыхает, оправив черный пиджак. Костюм красиво сидит на нем, очерчивая правильные формы. Мужчина спускается по лестнице, оглядывая сад, окружающий их дом. Внезапно заметив хрупкую фигуру в беседке, он движется по направлению к ней. Между его бровей пролегает складка, когда эта самая фигура оборачивается.
Лидия слегка улыбается, поправляя подол своего платья. Она встает со скамьи и иронично хмыкает.
— Здравствуй, Элайджа, — вампир приветливо кивает, однако лицо его остается непроницаемым, хотя желваки все же играют.
— Здравствуй. Что-то ты быстро. Спасла сестру? — девушка опускает взгляд и делает пару осторожных шагов к Первородному. Она набирается духу и выпаливает, едва подняв голову:
— Я мертва, Элайджа, — вампир дергается назад, кривя губы.
— Что? — его вопрос кажется девушке слегка глупым.
— Меня убили. Я спасла Кэр, но не спаслась сама. Я умерла, — слова звучат твердо, и как вампир понимает — это полная правда. Он прикасается к лицу девушки и проводит ладонью по ее щеке, вынуждая прикрыть глаза.
— Почему я тогда разговариваю с тобой? — задается он вопросом, отстраняясь. Вампирша пожимает плечами, и на ее лице расплывается ехидная ухмылка.
— Я же была ведьмой и, видимо, навыки колдовства у меня все же остались. Но у меня есть всего лишь пять минут, так что давай поторапливаться.
Мужчина присаживается рядом с девушкой, при этом испытывая бурю противоположных эмоций.
Лидия Форбс мертва.
— Как ты?.. — начинает было он, но его тут же прерывают взмахом ладони.
— Долгая история, — отмахивается блондинка, складывая руки на груди. Ее бледное лицо кажется даже бледнее, чем у вампира. — Мне нужно кое-что тебе сказать и отдать.
Она достает из кармана куртки, накинутой на ее плечи, маленькую куколку. Лицо озаряется безмолвной улыбкой, когда воспоминания о грубом вампире впиваются в ее память. Она раскрывает скрещенные руки Майклсона и кладет куклу туда, вновь закрывая.
— Передай этот Колу.
Расставаться слишком тяжело.
— Элайджа, ты хороший вампир. Честный, благородный. Оставайся таким всегда, пожалуйста. Не меняйся ради других. Будь таким, каким ты был всегда, — старший Майклсон до сих пор не осознает всей ситуации. Сказанное ранее плохо перемалывается в его голове. — Скажи Клаусу, чтобы он позвонил Кэролайн, если все еще любит. Она нуждается в поддержке.
На мгновения вампирша замолкает, стараясь подобрать правильный слова.
— Вырасти из Хоуп смелую девочку, что сможет защитить свою семью. Скажи Хейли, что я все еще помню бутылку виски и тот заброшенный бар, — девушка смеется. — По умерь пыл своей сестры, ладно? Ребекка слишком распущенна. А что насчет Фреи… Она отличная ведьма. Также могущественна, как и ее мать.
Вампир прищуривается, схватывая дрожащие ладони девушки в свой плен. Успокаивает, хотя сам он сейчас на нервах. Лидия Форбс стала дорога ему. Как друг. Она — светящееся солнце, боевое и готовое на все. На любую глупость. И потерять ее в каком-то бою… Слишком просто.
— Я люблю Кола, — наконец выдавливает из себя Форбс. — Скажи, что я люблю его. Он был отличным парнем. Самым красивым вампиром. Он замечательный.
Она прекращает говорить, так как слезы душат горло, вынуждая замолчать. Первородный обнимает девушку за плечи, и та утыкается ему в плечо, тихо всхлипнув.
— Я люблю вас всех, Элайджа. Вампирские засранцы, — хмыкает, хватаясь пальцами за плечи мужчины. — Вы — семья. Будьте такими всегда.
Одинокая слеза скатывается по суровому лицу Майклсона, но он тут же стирает ее. Его грудь слегка вибрирует от рыданий девушки.
Это конец.
Лидия отстраняется от мужчины и улыбается. Ее светлые локоны, словно золото, переливаются на ярком солнечном свете. Трогательная улыбка и чуть видные ямочки на щеках. Это все, что остается от Лидии Форбс.
— Береги себя, Элайджа.
И ей кажется, что смерть — лучший выход в ее случае.
Она наконец обрела покой.