Самый проворный из маленьких старикашек, распевая боевой гимн о торговых скидках и фьючерсных сделках на батат, выпустил обломок камня в одного из пикси и, как ни странно, попал. Пикси проделал сальто-мортале над головой гарпии, украшающей фронтон дома. Гномы начали скакать от восторга, радостно вздымая свои трости и посылая благодарности Великому Судии. Но отпрыск пикси вдруг расправил крылья и взмыл вверх, издевательски хохоча.
Я произнес, обращаясь к рыжеволосой:
– Все это пустое дело, бесполезный шум. Сражение идет вот уже целый месяц, и пока в нем никто не пострадал. Они все умрут от стыда, если с кем-нибудь из участников битвы, не дай Бог, что-то произойдет.
Гномы делают состояния, финансируя войны, но сами не желают видеть кровь. Таков уж у гномов характер.
На углу Макунадо с Дорогой Чародея я заметил закрытый портшез, а рядом с ним – странное существо: не то человек, не то горилла. Его руки как раз были похожи на то орудие, которым колотили в мою дверь.
– Это создание ручное? – поинтересовался я. – Магвамп? Просто душка. Он такой же человек, как и вы.
В тоне ее слышался вопрос: не оскорбила ли она, сама того не желая, своего дружка Магвампа?
– Чем я могу быть вам полезен?
Господи, до чего же мне хотелось быть ей полезным. Магвамп отошел на второй план.
Я всегда старался быть ласковым с рыженькими, по крайней мере пока они не становятся ласковыми со мной. Рыжие всегда были моей слабостью, впрочем, ненамного опережая блондинок или брюнеток.
Женщина обернулась ко мне.
– Мистер Гаррет? – спросила она низким, хрипловатым, полным секса голосом.
– Обычно я прохожу под этим именем. Сюрпризы, сюрпризы. Она была лет на десять старше, чем мне показалось с первого взгляда. Но время не отняло у нее ничего. Да, хорошее вино с возрастом становится только лучше. Со второй попытки я решил, что ей между тридцатью пятью и сорока. В моем нежном тридцатилетнем возрасте не обращают внимания на эту разновидность.
– Вы так смотрите на меня, мистер Гаррет. Я всегда считала, что это невежливо.
– Что? Ах, да. Прошу прощения. Попка-Дурак начал бормотать во сне о чем-то вроде межвидовой некрофилии. Это возвратило меня в реальный мир.
– Чем могу помочь вам, мадам?
Интересно, чем, кроме очевидного, если, конечно, она ищет добровольца.
Я просто дивился на себя. Вообще-то женщины – мое слабое место, мое, если так можно выразиться, слепое пятно. Однако меня никогда не тянуло на зрелых матрон. Но в этой было нечто такое, что полностью завладело мной. И она это знала. Больше деловитости, Гаррет. Больше деловитости.
– Мадам, я – Гаррет.
Я заикался, спотыкаясь о свой язык так часто, что скоро на нем не осталось живого места от отпечатков подошв. Она наконец смилостивилась и улыбнулась.
– Не можем ли мы уйти с воздуха в дом?
– Да, конечно.
Придерживая дверь, я отступил в сторону. Что плохого она нашла в воздухе? Погода – лучше не бывает. Облаков так мало, что не за что удержаться, если вдруг взмоешь в небо. В городе редко приходится видеть такую голубизну.
Она без всякого жеманства протиснулась между мной и дверной рамой. Мы прижались друг к другу – иначе разминуться было невозможно. Я закрыл глаза. Стиснул зубы. И залепетал:
– Мой кабинет – вторая дверь налево. Не могу предложить ничего, кроме пива и бренди. Мой слуга Дин в отъезде.
Эта женщина, наверное, ведьма. Или, быть может, я утратил навыки общения. Очень скверно.
– Бренди было бы в самый раз, мистер Гаррет. Ну ясно. Высший класс.
– Одну минуту. Чувствуйте себя как дома. Метнувшись в кухню и лихорадочно разбрасывая в стороны все, что попадалось под руку, я нашел бренди. Дин не дурак выпить и припрятывает выпивку по разным местам, чтобы я не знал, сколько он ее накупил. Я налил бренди, надеясь, что Дин не станет пить отраву. Что я могу знать о бренди, если мой любимый напиток – пиво. Примчавшись в кабинет, я увидел, что зрелая рыжулька расположилась в кресле для клиентов. Нахмурившись, она изучала Элеонору.
Усевшись, я тоже взглянул на любимую. Милая блондинка, напуганная и бегущая от чего-то, лишь слегка обозначенного на заднем плане картины. Если как следует вглядеться в живопись, можно прочитать всю зловещую историю. Картина полна магии, хотя часть ее и исчезла после того, как я разобрался с человеком, убившим Элеонору.
Я ей все рассказал. Посетительница оказалась превосходной слушательницей. При этом я ухитрился не утонуть окончательно в собственных гормонах. Тщательно продумав линию поведения, я заметил:
– Вы могли бы представиться, прежде чем мы двинемся дальше. По совести говоря, я чувствую себя не совсем удобно, обращаясь к даме: «Эй вы!» От ее улыбки у меня размякла даже эмаль зубов. – Меня зовут Мэгги Дженн. Маргат Дженн, если точно. Но все называют меня только Мэгги.
Так вот оно, это чудовищное пророчество. Предо мной сидит старая карга, о которой говорила Торнада. Значит, старуха где-то потеряла свои костыли.
– Имя Мэгги как-то не вяжется у меня с рыжим цветом, – неожиданно для самого себя выпалил я. Невероятно. Ее улыбка потеплела.
– Надеюсь, вы не столь наивны, мистер Гаррет.
– Просто Гаррет. Мистер Гаррет – мой дедушка. Нет, конечно.
Я не раз наблюдал, как женщины мгновенно самым чудесным образом меняют свой облик.
– Нет, нет. Я лишь слегка подкрасила волосы. Чуть больше рыжего, чем меня одарила природа. Обыкновенное тщеславие. Еще один арьергардный бой в войне со времеНем. Конечно. Несчастная беззубая развалина.
– Мне кажется, вы сумели обратить время в бегство.
– Вы очень милы.
Она улыбнулась и наклонилась вперед. Мне стало еще жарче.
3
Мэгги Дженн схватила мою левую руку и стиснула ее. – Некоторым женщинам нравится, когда на них так смотрят, Гаррет. И им хочется ответить тем же.
Она пощекотала мою ладонь. Я с трудом заставил себя дышать ровно. Шла явная обработка, впрочем, мне было все равно.
– Но я здесь по делу, и будет лучше, если мы к нему вернемся.
С этими словами она отняла свою руку.
Видимо, к этому времени я, по ее расчетам, должен был окончательно растаять.
И я растаял окончательно.
– Мне нравится эта комната, Гаррет. Она о многом говорит. Подтверждает то, что я о вас слышала.
Я ждал. Все клиенты обычно ведут себя так. Они, бедняжки, находятся в отчаянном положении, когда появляются у меня. Иначе они бы не пришли. Однако все они начинают ходить вокруг да около, прежде чем признаться, что утратили контроль над своей жизнью. Многие пускаются в пространные объяснения, почему выбрали именно меня. Вот как Мэгги Дженн.
Некоторые, так и не дойдя до сути дела, отказываются от своих намерений. Мэгги Дженн не отказалась.
– А я и не знал, что так знаменит. Это меня пугает.
Очевидно, мое имя на слуху у правящего класса, к которому явно принадлежит Мэгги Дженн, хотя из ее слов и невозможно понять, в каком обществе она вращается. Вообще-то я избегаю слишком заметных дел и не люблю, когда на меня начинают обращать внимание.
– Все внесли вас в списки лучших специалистов, Гаррет. Если вы хотите построить карету, то обращаетесь к Лео Тополю. Вздумали заказать необыкновенную посуду – идете к Рикману Плаксу и сыновьям. Желаете купить туфли – приобретаете их у Тейтов. А если вам нужно подсмотреть и выследить, то вы направляетесь к Гаррету.
– Итак, нам требуется подсмотреть и выследить.
– Вы желаете, чтобы я перешла к делу?
– Я привык, что люди долго топчутся вокруг своих проблем, прежде чем берут быка за рога. Она немного подумала:
– Теперь я понимаю, почему они так делают. Это очень нелегко. Ну хорошо, к делу так к делу. Я хочу, чтобы вы нашли мою дочь.
– Что?!
Мэгги ошеломила меня. Я весь напрягся, ожидая, как она начнет заказывать убийство, а дама всего-навсего желала получить услугу, которую Гаррет оказывает постоянно.