ь дороги. - Вчера ты просила пообещать, что, придя домой, я попробую что-нибудь сыграть на гитаре, - напомнил я, решив прервать молчание и заодно сменить тему. - Думаю, тебе будет приятно знать, что я сдержал обещание. Девушка тут же оживилась и посмотрела на меня заинтересованным, даже немного восторженным взглядом. - Правда? - произнесла она. - И... что ты думаешь? - Думаю, что мне действительно нравится музыка, - ответил я, обрадовавшись ее интересу. - Я рада, - искренне улыбнулась Дейзи. - Не забрасывай это дело, если правда чувствуешь к нему страсть. Я широко улыбнулся, а затем перевел взгляд и снова стал смотреть вперед. - Еще я пробовал сочинять песню, - продолжал я, стараясь не создавать больше длинных пауз. - Это замечательно, - она одобрительно кивнула головой. - И как? У тебя получилось? - Не совсем, - протянул я. - Я написал лишь половину, может, и того меньше. Это сложнее, чем я думал. - Сыграешь для меня, когда закончишь? - весело спросила она все с той же светлой улыбкой на губах. - Обязательно, - пообещал я, и мы пошли дальше. Разговор снова приобрел те приятные черты, которые заставляют навсегда запоминать каждое слово и тепло, полученное за время беседы. Мы говорили о многом, в основном о самых простых вещах вроде любимой музыки и забавных историях из прошлого, и улыбались друг другу, весело смеялись над шутками. Я узнал, что Дейзи - большая любительница природы и не может не восхищаться ее разнообразием и удивительной красотой. - Сколько лет я вижу это небо, - говорила она, - сколько раз смотрела на него, и все равно не могу перестать восхищенно вздыхать при виде белых облаков причудливых форм, бледно-розовых рассветов и алых закатов. И когда я наблюдаю за тем, как медленно встает солнце, окрашивая небо в самые нежные, самые удивительные цвета, как вместе с ним оживает город, я понимаю, именно эти моменты и делают мою жизнь прекрасной. Они приносят в нее умиротворение, спокойствие, гармонию, и как бы одиноко или грустно я себя не чувствовала, я знаю, что есть что-то, ради чего стоит проживать день за днем, ведь каким бы плохим он не был, он всегда начинается и заканчивается самыми прекрасными из всевозможных явлений - рассветом и закатом. Ты можешь невероятно устать, убить все нервы, прийти домой с желанием лечь и умереть, но стоит посмотреть на оранжево-красный закат за окном, и все тревоги отступают, и снова хочется жить, и хочется вечно сидеть напротив окна, чувствовать волны прохладного ветерка на лице и смотреть на это пылающее небо. Я слушал ее и вдохновлялся каждым словом. Когда она что-то рассказывала, что-то, что так сильно захватывает ее, ее глаза бешено блестели, в них бился настоящий огонь. Еще никогда эти два серых океана не казались мне такими прекрасными; я был готов утонуть в них, залечь на самое дно, лишь бы разглядеть, как много тайн хранится в этих глазах, сколько подлинных эмоций заключено в них. Всю дорогу я говорил неохотно, стараясь давать ей больше возможностей высказаться, а сам растворялся в ее глазах под чарующий звук так полюбившегося мне голоса. Я был так увлечен беседой, что даже не заметил, как прошел мимо собственного дома, и нам пришлось несколько минут идти в обратном направлении. Наконец, мы остановились и встали прямо друг перед другом. Пришло время прощаться, и мы оба знали это, но молчали, не решаясь произнести такое короткое, но невыносимо сложное слово "прощай". Вместо этого мы смотрели друг на друга и глупо улыбались. - Наверное, мне пора, - наконец произнесла Дейзи, и я впервые услышал в ее голосе робость, волнение и даже легкую дрожь. - Да... - неуверенно согласился я, не отводя взгляда от ее лица. - Тогда прощай, - сказала она и ненадолго растянула губы в дрожащей улыбке. - До встречи! - До встречи, - глухо повторил я, сглотнув ком в горле. В последний раз наши взгляды встретились. Мы смотрели друг другу в глаза так жадно, словно прощаемся навсегда, и в этот момент я осознал нечто очень странное: меня непреодолимо тянуло к ней. Внутри все затрепетало, сердце билось так быстро, что готово было выпрыгнуть из груди - самое время, чтобы сказать нечто очень важное, но вот она опускает глаза, бросает ослепительную улыбку на прощанье, разворачивается и грациозными шажками уходит вдаль, постепенно исчезая из видимости. Я все стоял и смотрел ей вслед, пребывая в очень необычном состоянии, похожем на смесь всевозможных, самых противоречивых чувств: радости и отчаяния, восторга и боли, воодушевления и тревоги. В этот момент я понял, что влюблен. Влюблен сильно и абсолютно бесповоротно.