Пока Грегор высматривал Юсуфа в шумной толпе из торговцев, крестьян, рабочих из палестинских областей и путешествовавших со всем своим скарбом семей, он вдруг осознал, на какое легкомысленное предприятие решился. Он сжал в руках деньги, которые разделил пополам и положил их в двух конвертах в разные карманы пиджака. Гропиус даже не знал полного имени Юсуфа, и очень может быть, что в конце концов он бы передумал, если бы в этот момент рядом с ним не остановилась машина. На заднем сиденье расположился Юсуф. Он был в чистом костюме, и Грегор даже не сразу его узнал. Открыв дверь, Юсуф пригласил Гропиуса садиться.
После чего сразу перешел к делу:
— Деньги при вас, мистер Гропиус? — При этом он протянул раскрытую ладонь.
Все еще сомневаясь, Гропиус передал один конверт палестинцу. Юсуф дал знак водителю, и они поехали.
Сначала они ехали по улице Яффо, потом по улице короля Георга V на юг, потом Гропиус потерял всякую ориентацию.
— Куда мы едем? — робко поинтересовался он, пока водитель, тоже палестинец, самоотверженно избегал опасных ситуаций на дороге.
— Погодите! — ответил Юсуф, что-то высматривая в окнах автомобиля.
Перед ними появилась старая городская стена, и в том месте, где она меняла свое направление и под прямым углом поворачивала на восток, Юсуф попросил водителя остановиться.
— Пойдемте, мистер Гропиус, — сказал он, показав своей палкой на гору Сион, где возвышалась башня, купол церкви и монастырь. Узкая дорожка круто поднималась вверх. Был полдень, с неба беспощадно палило яркое солнце.
Гропиус понял, что бесполезно задавать вопросы этому упрямому палестинцу. И он решил — пусть все идет своим чередом. Ему не пришлось долго ждать. Вскоре Юсуф сошел с тропы и пошел широким шагом через невысокие заросли и камни. Гропиус не отставал.
Перед одним из каменных валов он остановился, воткнул свою палку в каменистую почву, как будто хотел отметить это место, и сказал:
— Здесь мистер Шлезингер вел последние раскопки. Я был у него бригадиром. Я знал здесь каждый камень, мне был знаком каждый скальный выступ и каждая пядь земли. И здесь-то все и произошло.
— Несчастный случай со Шлезингером?
Юсуф не обратил на вопрос Гропиуса никакого внимания и продолжал:
— У Шлезингера было разрешение от Управления по охране древностей Израиля на проведение двух археологических кампаний. Официально он искал фундамент дома Девы Марии, которая играет в вашей вере большую роль. Правда, я думаю, что, начав работать, он держал в голове нечто совершенно другое. По-видимому, Шлезингер нашел какие-то сведения, которые указывали на то, что копать нужно именно здесь! Мои люди копали целых четыре дня, когда на глубине двух с половиной метров наткнулись на грубо вырубленный из известняка резервуар в форме желоба, закрытый каменной крышкой. Мистер Шлезингер дал мне задание открыть крышку с помощью лома. То, что было внутри, разочаровало, во всяком случае меня: человеческие кости. Ну да, если их сложить, из них получался скелет человека. Но самым интересным было не это. Казалось, что мистера Шлезингера находка, наоборот, очень обрадовала: он был очень взволнован и приказал немедленно закрыть каменную урну. Кроме того, я должен был немедленно уволить всю бригаду, хотя все получили очень приличные отступные. Мне было приказано молчать. На следующий день события приняли драматический оборот.
Гропиус нервно шаркнул ногой по камням:
— Рассказывайте же дальше!
— Я не заметил, что на боковой стороне каменной урны были выдолблены какие-то письмена. Но даже если бы я увидел их, все равно не смог бы их прочесть. Да и мистер Шлезингер был неуверен. Он пригласил эксперта, и тот установил, что надпись сделана на древнем арамейском языке.
— И что? Как переводилась эта надпись?
Юсуф вплотную подошел к Гропиусу и тихо ответил:
— Иешуа, сын Иосифа, брат Иакова.
Его глаза блестели, когда он произнес эти слова.
Гропиус долго смотрел на палестинца. Он никак не мог понять, что из этого следует. Лишь постепенно, как будто выходя из тумана истории, вырисовывалось событие, которое перечеркивало все добытые до этого знания, — он наконец понял значение этой надписи.
— Если я правильно понимаю, — сказал Гропиус, — Шлезингер решил, что нашел останки Иисуса из Назарета.
— Он не решил, — бросил Юсуф, — он был уверен в этом, и мистер Шлезингер приложил все усилия, чтобы доказать свою теорию. Очень быстро все ополчились против него, археологи, теологи и исследователи Библии. Археологи считали, что каменная урна — подделка. Теологи утверждали, что останки Иисуса из Назарета просто не могли быть найдены, поскольку Иисус вознесся на небеса, а исследователи говорили, что имя Иешуа или Иисус было в тот период не столь уж редким, так что это просто могли быть кости какого-то мужчины, умершего две тысячи лет назад.