— Похоже, что ваш муж именно так и делал!
— Может быть, так и было, — подтвердила Фелиция и добавила: — Но это еще не все.
Она взяла выписки и вышла.
Невольно взгляд Гропиуса остановился на желтой посылке. События последних дней сильно обострили его шестое чувство. А только что услышанное вовсе не способствовало уменьшению его тревог. Поэтому он прочел на посылке, что получателем была Фелиция Шлезингер, а отправителем — известная компания посылочной торговли.
— В этом доме есть и другие загадки! — Фелиция вернулась из соседней комнаты, в ее руках была стопка авиабилетов. — Все на имя Арно Шлезингера, большинство прошлогодние: Рим, Париж, Турин, Лондон, Тель-Авив, один в Майами и дальше до Ки-Уэст, Флорида, даже не использованный. Но все это время Арно должен был находиться, по его утверждению, на раскопках в Израиле.
— Вы уверены в этом? — Гропиус испытующе посмотрел на Фелицию.
— Что значит «уверена», — пробормотала Фелиция раздраженно, и Гропиус впервые увидел, как у нее на виске проступила темная венка, — мы регулярно созванивались, время от времени из Израиля приходили письма. Зачем Арно устраивал передо мной этот спектакль? У нас была неплохая семья, во всяком случае я так думала. Возможно, я была слишком доверчива и наивна, и уж точно слишком глупа.
Голос Фелиции звучал гневно и плаксиво одновременно, поскольку ничто так не обижает женщину, как ее обманутое доверие.
Гропиус сделал вид, будто не обратил на это внимания.
— Вы ожидали эту посылку? — спросил он неожиданно.
Погруженная в свои мысли, Фелиция посмотрела на посылку, потом взяла ее в руки, прочла адрес отправителя, потрясла коробку и ответила:
— Нет, не имею понятия. Какая-то торговля по каталогам.
Нервозность профессора не осталась незамеченной для Фелиции. Она считала Гропиуса человеком, умудренным опытом, который знает, как поступить, в любой ситуации.
Фелиция начала открывать посылку. Гропиус подскочил к ней, вырвал коробку из рук и поставил перед окном на пол. Потом схватил Фелицию за руки и внимательно посмотрел ей в глаза:
— Фелиция! Это бомба! Вы ни в коем случае не должны открывать эту посылку!
Фелиция испуганно смотрела на него:
— Что же делать?
— Это срочно нужно убрать отсюда, выкинуть вон!
— Но куда? — спросила она, охваченная волнением.
— Вон отсюда, главное — подальше выбросить! — Гропиус выбежал из дома, открыл багажник своей машины, вернулся и вынес посылку.
— Может быть, позвонить в полицию? — только и успела крикнуть Фелиция вслед отъезжающему автомобилю.
— Позднее! — едва услышала она в ответ, и автомобиль скрылся за поворотом.
Гропиус мчался вниз к долине, к карьеру. Он уже не был абсолютно уверен, что решение было правильным. Он не понимал, что с ним происходит, чувствовал себя будто во сне. Вероятно, все, что свалилось на него за последние дни, было слишком тяжелым испытанием для психики, и оно не могло пройти бесследно. Может быть, это было самым глупым решением, какое он только мог принять: мчаться по извилистой дороге с бомбой в багажнике, не имея никаких шансов уцелеть, если эта штука взорвется у него за спиной. От страха его затошнило, а горло будто сдавила железная рука. Перед глазами в моросящем дождике расплывалась узкая лента дороги. Гропиус засмеялся громко и без стеснения, как смеются в мгновения глубочайшего страха. Он смеялся как сумасшедший, поняв, что его жизнь может закончиться у следующего дерева, бессмысленно и бесследно.
Он доехал до набережной и повернул направо. В паре километров к северу, в Гмунде, дорога расходилась, и одно из ответвлений вело в направлении Шлирзее. Там был гравийный карьер, он решил остановиться у него и позвонить в полицию.
Едва Гропиус доехал до развилки, зазвонил телефон. Это была Фелиция. Ее голос срывался:
— Гропиус, только что мне кто-то позвонил, спросил, получила ли я посылку, и сказал, что, если мне дорога жизнь, я должна как можно скорее избавиться от нее. В 16 часов она взорвется, и весь дом взлетит на воздух.
Гропиус ничего не ответил, только сильнее нажал на газ.
— Гропиус! — Фелиция почти кричала. — Гропиус, вы меня поняли?
— Да, — ответил он, — который час?
— Ровно 16 часов.
Гропиус ударил по тормозам. Дальше все было как в тумане: он направил машину к пологому спуску, который вел в карьер, остановился на полдороге, выключил мотор и вышел из машины, а потом побежал. Грегор мчался туда, откуда приехал, он пересек дорогу и побежал дальше, прорываясь сквозь мокрые от дождя кусты. Он не знал, сколько прошло времени, когда раздался глухой взрыв и взрывной волной его бросило на землю. Инстинктивно он накрыл голову обеими руками, лицом уткнувшись в сырой мох.