Глава 6
Рейс авиакомпании «Люфтганза» LH 2760 отправлением из Мюнхена в 10 часов 35 минут, самолет Canada Air Jet с восьмьюдесятью четырьмя сиденьями и одним-единственным туалетом в конце салона. Гропиус ненавидел эти маленькие самолетики, поскольку они вели себя в небе неспокойно и реагировали сильной тряской даже на самую незначительную турбулентность так, что содержимое желудка подкатывало к горлу. Через полтора часа самолет приземлился в туринском аэропорту Казэлле чуть раньше назначенного расписанием срока. Гропиус взял такси и поехал в город.
Как и большинство городов Северной Италии, Турин встретил чужака огромными промышленными комплексами, гигантскими жилыми блоками и небоскребами районов окраины. Водитель такси, с гордостью утверждавший, несмотря на его светлые волосы, что он урожденный туринец, заявил, чтобы пассажир рассчитывал как минимум на час езды, при этом он многозначительно подмигивал Гропиусу, как будто хотел сказать, что все будет так, как он сказал.
Они ехали уже час, наконец такси подъехало к отелю «Ле Меридиен Линготто». С первого взгляда он не производил впечатления шикарной гостиницы, ведь его обустроили в здании бывшего завода «Фиат». Верхний этаж этого огромного четырехугольного здания был раньше испытательной площадкой для автомобилей, сейчас постояльцы отеля занимались там спортом.
Гропиус забронировал на два дня комфортабельный светлый номер с видом на внутренний двор. Он считал, что ему хватит этого времени, чтобы добраться до де Луки и выяснить, что же было спрятано в загадочном футляре стоимостью двадцать тысяч евро. Но он даже не знал имени де Луки, не знал его телефона и адреса. Дела это не упрощало, и его просьба к портье разыскать в телефонной книге номер профессора де Луки тоже не увенчалась успехом.
Но была еще Франческа Колелла и охранная фирма «Вигиланца». На это имя Гропиус нашел в телефонной книге четыре записи. Один номер отзывался мертвой тишиной, когда он набрал второй, никто не поднял трубку, третий оказался неверным. По нему ответил хозяин автозаправочной станции, который клялся Мадонной и всеми итальянскими святыми, что у него нет ни жены, ни дочери, ни даже тещи по имени Франческа, ее вот уже 64 года как зовут Клара. Оставалась одна «Вигиланца».
У Гропиуса перед глазами стоял образ Франчески, когда он набирал шестизначный номер компании «Вигиланца»: эта холодная брюнетка заворожила его. Ее уверенный взгляд из-под очков напомнил ему его учительницу биологии, в которую он безумно влюбился (ему было тогда 13 или 14 лет), когда она на примере дикого тюльпана, который она называла Tulipa silvestris, объясняла размножение с помощью опыления. Весь его интерес был направлен тогда главным образом на ее подвязки, которые отчетливо проступали сквозь довольно тонкую, тесно облегавшую бедра юбку. К несчастью, госпожа Ланквитц, так звали обладательницу этих греховных систем крепления одежды, заметила тогда его стыдливое смятение. Она, правда, ничего не сказала, но взгляд, который бросила на него из-под очков и который давал понять, что она отлично видит его неприличное подсматривание, вызвал в его теле восторженный трепет. Последствием этого не замеченного его одноклассниками события стало то, что госпожа Ланквитц больше никогда не надевала чулок, во всяком случае в школу. Но с тех пор его непреодолимо влекло к женщинам, которые вели себя так неприступно, как Франческа Колелла.
— Алло! — ответила Франческа строгим голосом.
Когда Гропиус представился, в трубке повисла долгая пауза.
— Я считаю, что вы кое-что должны мне объяснить, — сказал он, — у нас была договоренность, но вы не пришли на встречу.
— Я отправила вам факс, — жестко ответила Франческа, — вы слишком плохо играли свою роль. Я с самого начала не поверила, что вы родственник Шлезингера, вы даже не знали код. Нет, господин Гропиус или как вас там зовут, наш заказчик считает, что я поступила правильно. Что вы вообще от меня хотите?
— Адрес де Луки!
Синьора Колелла рассмеялась:
— Если вы с поручением от синьора Шлезингера, то вы должны знать адрес де Луки!
Нет, подумал Гропиус, из этой женщины вряд ли удастся вытянуть хоть слово с помощью простой лжи. Надо попробовать иначе.
— Синьора, — начал он вкрадчиво, — я с удовольствием пригласил бы вас сегодня на ужин. Пожалуйста, не отвергайте моего предложения.
Тут Франческа снова громко рассмеялась. Это выглядело так, словно она использовала смех в качестве защитного средства, во всяком случае звучал он неестественно.