На том волшебный вечер и окончился.
Комментарий к В цирке
*La Stella — от ит. звезда
*Ф. Т. Барнум — американский шоумен, антрепренёр, крупнейшая фигура американского шоу-бизнеса XIX века. Снискал широкую известность своими мистификациями, организовал цирк своего имени, прославившийся “необычайными” людьми.
*Bravo — дословно переводится как молодец. В итальянском является прилагательным и склоняется соответственно роду и числу основного слова.
*See you around — до скорой встречи
*Коза — типичный итальянский жест, аналог русского тройного постукивания и сплевывания через левое плечо, чтобы не сглазить
*Scheiße — от нем. дерьмо
*Amen — аминь
*Сардина — игра слов, вызванная созвучностью острова Сардиния, сардов-сардинцев и сардин
*Vaffanculo — оч. грубо, от ит. иди в жопу
*Allora — от ит. итак
*Santo ciel — от ит. святые угодники (дос. святое небо)
*Bimba — от ит. девочка, детка, малышка
========== Решение проблемы ==========
***
По цирку гулял слух — Люси Этьен едва не изнасиловали. Несчастного Лакрицу каждый расспрашивал с пристрастием, и обраставшие новыми подробностями пересуды не утихали ни на секунду.
Мистер Мефис упился до чертиков. Ирландец! Ничего удивительного. Богач полез под юбку молоденькой циркачки? История стара как мир. Куда больше циркачей интересовало, а как там на вилле богача? А едят с серебра? А сколько платят слугам? А о миллионах — правда?
Люси заперлась. Слегла с горячкой на несколько дней, отказывалась от еды, никуда не выходила и никого не хотела видеть. Вхожи к ней были лишь добродушная Берта и Драган. Остальные и не лезли. Не их ума дело. Да и что там сделаешь?
За полицейскими никто не посылал. На следующий день после случившегося директор лишь отправил Лакрицу с нелепыми извинениями на виллу мистера Мефиса и попросил остальных «не поднимать лишнего шума». Послушные остальные и не поднимали, увлеченные появившейся едой на столах и деньгами в кассе цирка. Синьор Антонио будто бы старался свести неприятную историю на нет. Замять, забыть, и Драган, ожидавший совершенно иного, терзался неприятными подозрениями.
Получив свой завтрак, он сидел под навесом и равнодушно вглядывался в булку свежего хлеба. Дали Драгану и сыра, и даже несколько просвечивающих на свету ломтей Тирольского шпека, но кусок в горло не лез. Без подачек Мефиса обойдется! Что тот думал? Раз богач, то может просто так всех купить? Даже Люси? Она же… Она… Драган поскорее отпил воды из кружки, чтобы хоть как-то усмирить клокочущую ярость. Зло усмехнулся — хотя бы воду купил не чертов Мефис!
— М-м-м-м! — растянул сидевший поодаль Голиаф. Карлик набил рот сыром и, смакуя каждый кусочек, отпил вина. — Если так дело пойдет, я готов этому Мефису сам номера показывать.
— Ростом не вышел, — шикнул кто-то с дальнего угла стола, и Голиаф, нисколько не обидевшись, рассмеялся.
— Ничего! Возьму рыжий парик у Буффо, и eccola*. После пары бутылок меня уж будет не отличить от нашей красотки!
От взорвавшегося смеха Драган зажмурился. Ему будто кинжал вонзили в сердце — хуже того, провернули несколько раз. Не вытерпев, он вскочил из-за стола и уверенно направился к ковырявшемуся с сыром Голиафу. Небольшое блюдо улетело в сторону. Неровные сырные кубики затерялись в траве, и к ним тут же бросились дрессированные собачки. Расплескалось вино, наполнив воздух кислой пряностью. Голиафа ухватили за грудки, приподняли над скамьей и хорошенько тряхнули.
— Ну-ка повтори, что ты сказал! — прорычал Драган.
Изумившийся было Голиаф грозно нахмурился. Молчал он по обыкновению недолго. Обидеть карлика норовят многие, а потому он уже давно научился не бояться подобных выходок. Гордо Голиаф задрал длинноватый широкий у конца нос и, вцепившись в руки Драгана, фыркнул:
— То и сказал!
Карлик пнул обидчика в живот. Не сильно, но державшие его руки разжались, и, удачно приземлившись, Голиаф горделиво встал на скамье.
— Что, ragazzino*, — с издевкой оглядел он взбесившегося паренька. — Тебе не перепало и вот озверел? Держи свою птичку* в штанах и подальше от меня, а надо — сходи покажи ее местным шлюхам.
Драган снова бросился орлом, но карлик вовремя подхватил нож со стола и грозно наставил острие на противника.
— Не мешай остальным работать! Видел, — Голиаф указал на еду. — Твоя Люси время даром не теряет. Можешь взять с нее пример и окрутить какую-нибудь старую базельскую вдовушку! Они любят молоденьких мальчиков. Чем горячее, тем лучше. Заодно голову проветришь. И не только голову, — добавил он полушепотом.
— Да как ты можешь! Люси едва не изнасиловали…
— Ты и вправду такой наивный? — усмехнулся Голиаф. — Думаешь, твоя Люси поехала на виллу богача просто так? Думаешь, не знала, зачем туда едет?
Драган оторопел. Потерялся, а Голиаф, увидев его замешательство громко цыкнул.
— Поглядите-ка. Святая простота! Разуй глаза.
Его будто из ведра облили. Отшатнувшись, Драган пошел прочь, оставив проклятого карлика в покое. Ворчавший Голиаф уселся на скамью.
— Наивность — та же глупость.
— Жалко девчонку.
— Люси не глупа. Она далеко пойдет. — Голиаф просительно постучал по кружке, и услужливый Гийом плеснул ему вина. — Будь у меня такие ноги и мордашка, хер бы я выступал в цирке!
***
Драган шел быстро. Супился. Злился. Едва не сбил Берту с ног и даже не извинился, чертыхнувшись под ноги.
Чертов Голиаф! А что с него возьмешь? Карлик. Жизнь над ним и так посмеялась, вот и пытается изгадить, извратить все, до чего дотягивается своими уродливыми ручонками. И ладно бы он, но Люси! Как можно было подозревать ее в чем-то столь грязном и порочном. Драган сам видел ее слезы, сам успокаивал. В тот вечер она тряслась, как мышонок, жалась к нему и умоляла не оставлять ни в коем случае. Нет! Люси была неповинна в случившемся. Голиаф возводил напраслину из зависти, а может, просто из вредности.
Резко остановившись, Драган перевел дух. На шпиле директорского шатра истерично бился флажок — будто навязчивая мысль в голове. Кое в чем Голиаф был прав. Странно, что именно Люси отправили вечером к мистеру Мефису. Об этом ее попросил сам директор. Именно ее… Пора было поговорить с синьором Д’Аскола с глазу на глаз.
Хлопнул полог, и Драган провалился в темноту. В полумраке директорского шатра было необычайно тихо и спокойно. В легкой дымке проявились очертания силуэта — Синьор Антонио восседал в кресле и курил. Курил много и нынче походил на статую древнего божества, окутанную молочными клубами и тайной. Беспристрастную, равнодушную.
— А! Драган, — протянуло божество, вспыхнув сигаретой, как зловещим оком. — Решил навестить старину директора?
— Я… Я хотел спросить: почему никто не вызвал полицию? — спросил Драган.
— Зачем?
— Из-за Люси!
— А что с Люси?
И он еще спрашивал?!
— У нее горячка! Она отказывается от еды! Из-за того… Случая…
— Молодые особы необычайно чувствительны! — с сарказмом выдавил из себя Антонио. — Вызови ей доктора.
Стушевавшийся Драган не поверил своим ушам, а от спокойствия Антонио вовсе потерялся. Директор явно не собирался ничего предпринимать, отмахнувшись от случившегося, как от чего-то неважного. Почему? Ведь обидели одного из артистов La Stella — ни в чем неповинную девушку. А что если неспроста? Почему в тот вечер из всей труппы директор послал Люси? Ведь в цирке были и шпагоглотатели, и парочка других акробатов, но нет. Выбрали именно ее! Так собирались отблагодарить мистера Мефиса за его покровительство? Молоденькой циркачкой?
Драган ощерился.
— Ты знал! — медленно проговорил он, догадавшись об ужасном. — Ты знал, что Мефис хочет…
— Хочет поиметь ее? — Антонио небрежно стряхнул пепел с сигареты. — Догадывался. Многие мужчины хотят поиметь милую артисточку.
Изумление. Тупое. Безмолвное. Драган весь вскинулся и мгновенно изумился еще больше.