— Да.
— Уилбур любил Шарлотту. Так же как Шарлотта любила Уилбура.
— Я понимаю, Ричард.
Сильвер на мгновение закрыл глаза. Сегодня даже эти самые приятные моменты не доставляли ему удовольствия. С вопросом придется подождать.
— Я должен завершить сеанс, Лиза.
— Наш диалог продолжался только пять минут двадцать секунд.
— Я знаю. У меня есть кое-какие дела. Так что закончим, когда я дойду до конца двадцать первой главы.
— Хорошо, Ричард. Спасибо за беседу.
— И тебе спасибо. Лиза.
Сильвер взял «Паутину Шарлотты», нашел страницу с загнутым углом и начал читать:
«На следующий день, когда разбирали колесо обозрения, грузили лошадей в фургоны и хозяева аттракционов укладывали свои балаганы и разъезжались на машинах с прицепами, Шарлотта умерла. Ярмарка обезлюдела, навесы и лотки стояли пустыми и заброшенными. Все поле было усыпано бутылками и мусором; но никто из посетителей не знал, какую важную роль сыграла во всем серая паучиха, и в последний час рядом с ней не было никого…»[24]
43
Лэш оказался в том же самом зале для совещаний, но на этот раз он сидел на единственном стуле по одну сторону стола, глядя в объектив видеокамеры и на окружающие его мрачные лица. Эдвин Мочли занял место посередине, но сегодня слева от него сидела не Тара Стэплтон, а доктор Аликто в зеленом хирургическом халате. Перехватив взгляд Лэша, он с вежливой улыбкой наклонил голову.
Директор посмотрел на лежащие перед ним бумаги, потом на Лэша.
— Доктор Лэш, всем нам сейчас очень тяжело, а особенно мне. — Лицо обычно невозмутимого Мочли было пепельно-серым. — Естественно, именно я несу всю ответственность за происшедшее.
Лэш до сих пор был слегка ошеломлен. «Несу ответственность». Значит, он знал, что это ошибка, какое-то кошмарное недоразумение. Мочли сейчас извинится перед ним, и все смогут вернуться к работе. И он тоже…
Вот только где Тара?
Директор вспомогательной службы снова бросил взгляд на пачку бумаг, слегка разровняв их.
— Подумать только, мы наняли вас. Попросили о помощи. Предоставили доступ к нашим конфиденциальным данным, все это время не подозревая правды.
Он энергичным жестом включил диктофон и кивнул человеку за камерой.
— Доктор Лэш, вы знаете, почему вы здесь? — спросил он. — Почему мы с вами разговариваем?
Лэш замер. Точно такими же словами Мочли начал допрос Хандерлинга.
— Вы дерзкий человек, — продолжил директор. — Можно сказать, вы вошли прямо в логово врага. — Помолчав, он добавил: — Но, полагаю, у вас просто не было выбора. Вы знали, что в конце концов мы все равно найдем вас. А так оставался шанс спастись. Вы могли запутывать расследование, отвлекать внимание, тянуть время, направляя подозрения по ложному пути. В иных обстоятельствах я был бы впечатлен.
Онемение, которое начало было проходить, вновь охватило Лэша.
— Молчание не поможет. Вам в точности известно, как мы работаем, вы видели это собственными глазами. За последние несколько часов мы собрали все необходимые доказательства: транзакции, совершенные с помощью кредитной карты, записи телефонных разговоров, пленки с камер видеонаблюдения. Они доказывают ваше присутствие в тех местах и в то время, когда были совершены убийства. Мы знаем вашу биографию и список преступлений. И причину, по которой вас вынудили уволиться из ФБР.
Лэш слушал его со все возрастающим недоверием. Телефонные разговоры, видеозаписи? Список преступлений? Он ничего не сделал. И ему не приказывали уйти из ФБР. Это безумие, бессмыслица…
Внезапно он понял, что смысл в этом все-таки есть. Глубокий смысл. Настоящий убийца знал, что Лэш идет по его следу. Только истинный виновник убийств мог сфабриковать подобные доказательства, создать подобную паутину лжи.
— Конечно, мы могли бы схватить вас и раньше. Но нам не давал это сделать ваш особый статус. Вы не были ни нашим клиентом, ни сотрудником. Честно говоря, удивляюсь, что вы не сбежали, зная, что мы расширили область поиска.
Мочли использовал иную методику допроса. Он воспроизводил — для Лэша и остальных слушателей — собственные шаги и поступки Лэша, мотивы, которые склонили его к преступлению.
— Хотя, собственно, вы пытались скрыться. Сегодня вы ушли за несколько часов до предполагаемого завершения поисков. А вернувшись, вы не захотели войти в здание. Почему?
Лэш промолчал.
— У вас были какие-то, скажем так, незавершенные дела с Тарой Стэплтон, которая, по вашему мнению, слишком много знала? А может, понимая, что мы идем по вашему следу, вы сочли, что стоит рискнуть и попытаться стереть свои старые данные?