– Елки-палки!.. Извини, отец, у меня просто совершенно вылетело из головы, что ты ведь не проживешь без Елены! Но не беда! Полагаю, подобрать в Афинах приличного специалиста вполне…
– Перестань ерничать, Ален. – Судя по голосу, отец слегка поморщился. – Ты сам прекрасно знаешь, что наша с Еленой история любви благополучно завершилась. Во всяком случае, с моей стороны. Я не так молод, а потому чувствую себя слегка уставшим и хотел бы поскорее остаться один. Между нами этот отвратительный мальчишка по имени Максик…
– Погоди, – в свою очередь прервал я отца. – Во-первых, о том, что между вами все завершено, я понятия не имел – ты не вводил меня в курс. Во-вторых, если ты желаешь остаться один в своем доме, тебе достаточно сообщить об этом Елене. Не думаю, что она будет настаивать на…
– Хорошо тебе говорить! – Тут Старый Лис попросту взорвался. – Видел бы ты Елену, когда я буквально вчера попытался высказать ей свое пожелание расстаться без претензий! Она очень мило рассмеялась и сказала буквально следующее: «Дорогой, неужели я так отвратительно выгляжу, так немыслимо постарела? Неужели, мой милый, я внушаю тебе полное отвращение? Но, мой милашка Жюль, если мы с тобой сейчас расстанемся, подумай, кто будет делать тебе наш специальный массаж?» И она тут же начала делать мне этот чертов массаж, так что уже через минуту я был не в состоянии на чем-либо настаивать.
Он горестно вздохнул.
– И вот теперь я думаю: нужны решительные меры. Елена прекрасно поняла, что я настроен на разъезд. Она будет бесконечно удерживать меня от этого шага всяческими массажами и прочими забавами – на этот счет она великая мастерица. А вот если я просто скажу ей, что такого-то числа мы открываем в Афинах салон, она назначена управляющей этого салона и тут же вручу билет на самолет, то ей не останется ничего, как улыбнуться и признать свое поражение.
– Тебе видней, – ответил я, представив себе последнюю сценку с билетом и невольно улыбнувшись. – А какая помощь требуется от меня?
– Очень простая. – Тон отца моментально изменился, став деловитым и сухим. – Займись-ка открытием этого салона! Разумеется, всю финансово-юридическую сторону дела я поручу другим людям, а ты, пожалуйста, срочно начинай готовить эффектное шоу открытия. Я хотел бы, чтобы наш Афинский салон открылся еще нынешним летом и с великой помпой!
Июль стремительно набирал обороты. Я немедленно вылетел в Париж, дабы подготовить сценарий открытия и рекламный материал для модных журналов и сайтов. Повторюсь, поначалу я занимался всем как скучной рутиной. Самым ярким моментом был день, когда отец вызвал Елену в свой кабинет, где в моем присутствии торжественно объявил ей свою волю, предложив, не откладывая на завтра, немедленно отправляться в Афины, чтобы подобрать наилучшее помещение для салона в элитнейшей части города, не особенно заботясь о стоимости аренды.
Ясное дело, отец предполагал, что, выслушав распоряжение, Елена, возможно, и всплакнет, но в любом случае покорится его воле. Однако все обернулось страстным, совершенно неожиданным шоу: гречанка первым делом издала отчаянный вопль вполне в стиле олимпийских богов, после чего принялась крушить вокруг себя все дорогущие вазы, столешницы и прочие аксессуары, которые Старый Лис собирает по всему миру всю свою сознательную жизнь.
Можете себе представить, что было с моим отцом. Он в ужасе зажал ладонями уши и рванул вон из кабинета, дав указание секретарше срочно вызывать полицию. Вместо полиции срочные меры предпринял я, решительно обхватив красавицу со спины, лишив ее руки способности хватать и разбивать. В итоге Елена немедленно обмякла, разрыдалась и убежала вон.
Как это обычно и бывает, в конце концов, все благополучно устаканилось: Елена пришла в себя и стала играть по правилам, изобразив восторг от своего назначения на почетную должность управляющей и покинув дом отца, а заодно и Париж, отправившись в родные Афины трудиться на благо «Садов». Я сам провожал ее в аэропорт, а потому именно мне она, перед тем как помахать прощально рукой, заявила твердым голосом фурии: «Клянусь, Ален, я улетаю в Грецию, но я не оставляю твоего отца – буду сражаться за него до последнего. Вот увидишь, Жюль Муар скоро переселится ко мне, в Афины. Я не сдамся!»
Полагаю, будучи в курсе всей этой парижской истории Старого Лиса и Елены Сендираки, каждый без труда поймет мою позицию. Мало того что отец разлюбил самолюбивую гречанку, мало того что он отправил ее в ссылку на родину плюс ко всему тому он еще рискнул явиться на презентацию с дерзкой красоткой, нагло усевшейся во главе стола по правую руку от него. Прекрасно помня страстную клятву гречанки, по поводу «змеиного эпизода» я мог бы лишь сказать глупышке Жанне: легко отделалась!