─ Давно еще. Тридцать лет назад.
Ромка нажал на родной двадцать первый этаж. Лифт послушно поплыл вверх. Ромка представлял, как тепло сейчас дома. Жена спит, но проснется, чтобы покормить его холодной свининой с горчицей и салатом. Вдруг сзади зашумела куртка, рука нажала на стоп, а в спину уперлось что-то. Все три действия мелькнули одновременно. Мгновение назад в Ромкиной голове еще гуляла свинина, а вот уже голос пассажира, из мягкого и ностальгического ставший грубым сказал:
─ У меня нож. Не оборачивайся.
Ромке пострашнело. Жена, которая сидела дома, часто рассказывала ему о таком, причем одалживала это не из телевизора, а из фантазий. И вот теперь случилось.
─ Что вы хотите? ─ спросил Ромка. Во рту пересохло. Незнакомец будто ждал вопроса:
─ Снимай штаны и нагнись. ─ Нож порвал куртку и достиг спины, сквозь свитер и рубашку. Ромка послушался, все еще надеясь, что это просто врач, потерявший практику. Сзади стало холодно, а потом вдруг резко тепло и неприятно. Неприятно ─ но не более того. Через пять минут Ромка немного осмелел:
─ Ничего не больно, ─ сказал он.
─ Просто холодно. Подожди.
─ А чего вы хотите? Может, перешли бы сразу к конечной цели, минуя вот это.
─ Молчи и слушай. До конца недели ты на работе сделаешь то же самое с кем-нибудь из сотрудников и принесешь мне доказательства.
─ Вы же переезжаете, ─ нашелся Ромка.
─ Ничего, я тебя найду. Пойдешь в полицию, я устрою тебе намного хуже. Не сделаешь то, что я приказываю, тоже.
─ Зачем вам это нужно? Как я…
Но тут его оглушили. Он очнулся от того, что лифт снова едет. Ромка тряхнул головой, приходя в себя. “Почему я в лифте… Куда я еду… Домой? Ой, меня же выебли”, ─ поразила его страшная мысль. Он проворно вскочил с грязного пола, натянул брюки, отряхнулся перчатками. Лифт остановился. Ромка вышел на своем этаже. Он оглядел себя. В принципе, кроме рваной куртки, других следов насилия не имелось. “Ой, ну прямо уж выебли, ─ уже спокойнее подумал он, ─ никому не надо знать. В полицию действительно не пойду. Ну и, конечно, насиловать на работе никого не стану. Черта с два он еще приблизится ко мне. Наверное, какой-нибудь извращенец, сидит сейчас, погибает от страха и дрочит. Жаль его”.
Когда он вошел, жена проснулась, вышла к нему в ночной рубашке.
─ Как посидели? ─ спросила она.
─ Хорошо, ─ сказал Ромка, ─ Мастер сегодня в ударе был. Жизнь, говорит, это… это… Тьфу, забыл.
─ Ну, начало неплохое; ладно, потом вспомнишь, раздевайся.
─ Представляешь, куртку порвал. Одевался там, а в прихожей заспорили о роли сверхъестественного в жизни человека. Откуда все случайности, ошибки, потерянные ключи, найденные сокровища ─ уж не от сверхъестественного ли? Свечкин говорит, нет. А я ему, откуда ж тогда? Ну, слово за слово, я уж совсем выходить, а он мне в спину сервиз, а я…
─ Ладно, раздевайся.
─ Опять? То есть, да, да. Свинина есть?
─ Есть.
Перекусив, Ромка умылся и лег: было около часа ночи. Жена уже возобновила сон. А Ромка лежал и думал, что это произошло с ним. Что был за человек? С какими намерениями он пришел? Едва ли с хорошими. За окном было темно и тихо, и Ромке неожиданно показалось, что еще и ─ зловеще. Ни птицы, ни лая собаки, которую запоздалый хозяин вывел на прогулку. Только безмолвная белая зима… Тут Ромка уснул.
Ему приснилось, что на улице его остановила женщина, у которой отсутствовало по одной части каждого парного органа: не было глаза, руки, груди и так далее. Ее светловолосый сын бегал рядом по песку на детской площадке. Женщина, улыбаясь одногубым ртом, попросила Ромку придумать имя ее сыну. Фамилия у него была, а вот имени недоставало. Ромка любезно задумался:
─ Разбитая душа. Растленный разум. Печальная необходимость.
─ Вот, ─ закричала женщина, обнажая все шестнадцать зубов, и Ромка проснулся. Он лежал весь мокрый: жена плохо представляла функцию форточки, и дома было жарко. Он полежал какое-то время, возвращаясь в себя после жутковатого сна, а потом взял телефон. Полвторого ночи. Всего полчаса поспал. Сон еще отзывался в нем тревожными отголосками. Ромка встал.
Он прикрыл дверь комнаты за собой и пошел в туалет. Подняв крышку, он увидел огромную гору экскрементов, которая тотчас попыталась ухватить его за руку черным безобразным ртом. Он отдернул руку, и гора своей вершиной не дала крышке захлопнуться.
─ Ах, ─ тихо вскрикнул Ромка. Он отступил к двери.
─ Узнаешь меня? ─ спросила гора.
─ Да.
─ Не ври, ─ взвизгнула гора и, отщипнув от себя увесистый кусок, швырнула Ромке в лицо. Ромка увернулся, бросок пришелся в дверь. Неожиданно для себя Ромка сказал: