Кальт стиснул зубы от досады. Он чувствовал себя преданным.
Лес был тих. Кальт переложил поводья из правой руки в левую, потянулся к поясу и нащупал рукоять кинжала. Он презирал военную службу. Он ненавидел гарнизон, в который его сослали, как будто бы он все еще был под подозрением у трибунала. Он собирался дезертировать этой ночью – выйти на перевал теми же тропами, которыми ходил в дозор, и отсидеться в одной из многочисленных пещер (он даже выбрал, в какой именно, и заранее заготовил дрова для костра). Затем он намеревался пересечь границу, и поминай как звали. А вот умирать от руки бандита и лежать в лесу, пока кости не растащат дикие звери, не входило в его планы.
Он еще раз оценил фигуру незнакомца. Судя по всему, он достаточно крепкий и сильный, схватка может быть непростой… Кальт на секунду задумался, не является ли этот человек тем самым Черным Затвором, главарем банды. Форсирование перевала, считавшегося непроходимым, и явка в гарнизон под видом лейтенанта регулярной армии – такие смелые, безрассудные поступки мог бы совершить один и тот же человек. С другой стороны, незнакомец был слишком молодым для того, чтобы возглавлять такую крупную банду, да и, будь это действительно Затвор, он бы уже наверняка понял, что Кальт разгадал его намерения. А этот, кажется, еще ни о чем подозревает. Значит, шанс есть. Но действовать надо быстро – они уже сошли с тропы и углубились в лес.
Несколькими широкими шагами Кальт сократил расстояние между собой и незнакомцем.
- Господин лейтенант, далеко еще? – спросил он, чтобы отвлечь его.
Бандит стал поворачиваться через левое плечо. Кальт ожидал именно этого. Быстрым движением он высвободил кинжал и ударил противника справа, метя в не защищенный кожаной броней бок.
Ему показалось, лезвие воткнулось во что-то вроде дерева. Точнее, не так. Вся рука вместе с кинжалом вошла во что-то вроде дерева – и застряла. Кальт с удивлением обнаружил, что лейтенант, вывернув руку назад, сжимает его запястье. В таком положении остановить удар было невозможно, человеческие суставы не способны выворачиваться под таким углом. Но незнакомец его остановил.
- Да пришли уже, - спокойно сказал он.
А потом рванул руку Кальта, одновременно отступая в сторону, и тот, потеряв равновесие, полетел вперед.
В лицо ударило горячим воздухом, перед глазами плеснули языки пламени. «Так быстро?» - удивился Кальт. Если бы он знал, что ничего не почувствует и даже не успеет заметить момент своей смерти, он бы не стал так опасаться ее. Правда, оказаться в аду было досадно…
Проехав по утоптанному снегу, Кальт чудом не ткнулся носом в весело горящий костерок. Кинжал вылетел из его руки и, проскользив по снегу, ударился рукояткой в носок женского замшевого сапожка. Кальт поднял глаза и увидел девушку лет шестнадцати. Худощавая, белокурая, стриженая под мальчишку, она сидела на поваленном бревне, на котором был расстелен армейский плащ. Одета девушка была в простые коричневые штаны и блузку, куртка и плащ лежали рядом. На маркитантку она не походила, но и солдатом бы ее никто не назвал. Неподалеку от нее, привалившись спиной к стволу дерева, прямо на снегу сидел белокурый мальчишка с напряженным лицом. Глаза его были закрыты. Появление Кальта он проигнорировал.
- Ты все-таки решила привести его сюда? – спросил лейтенант. Он стоял позади Кальта, держа в поводу обеих лошадей.
- Ну да, - отозвалась девушка. Она положила ладонь на макушку парня, взлохматила его волосы. – Перемена обстановки, прогулка на свежем воздухе, убийство невинных людей – я подумала, это пойдет ему на пользу.
Кальт поднялся. Потянуться за кинжалом он не рискнул, меч остался в ножнах у седла. Был еще охотничий нож. Но в одиночку против троих? Нет, не стоит. Может, удастся как-нибудь договориться…
- Не такие уж они и невинные, - послышался голос откуда-то справа. Кальт повернул голову и увидел еще двоих молодых мужчин. Тот, что заговорил, обладал роскошными смоляными кудрями. – Сотня отпетых головорезов, почуявшая, что запахло паленым.
- А ты, я вижу, тоже кого-то притащил, - заметила девушка.