- Надо же, что-то необъяснимое происходит без твоего участия, - подал голос кудрявый.
- Здесь много чего происходит такого, чего никто не может объяснить. И да, я могу быть ни при чем. Лай, дай ему еды.
- Уже дал.
- Хорошо. Завтра утром он пойдет с нами. Посмотрим, может, на что-нибудь сгодится.
Лейтенант перевел взгляд на Кальта. Тот уже вытирал миску хлебом.
- Ты все слышал. Завтра пойдешь с нами.
Он кивнул.
- А куда мы идем?
На лице лейтенанта отразилось удивление.
- Куда поведешь, туда и пойдем. Ты же проводник.
3. Стратегия десятого отряда
Зимой «на рассвете» означает «задолго до того, как небо начнет светлеть, а звезды гаснуть». Кальт проснулся и удивился тому, что нисколько не замерз, хотя спал на снегу. Лейтенант и кудрявый парень укладывали вещи, навьючивали лошадей. Кальт счел, что одна из них предназначается мальчишке с закрытыми глазами – тот сидел на поваленном бревне и жевал что-то. Девушка возилась у костра. Когда Кальт, оправившись, вернулся, она протянула ему пару сухарей и алюминиевую кружку с чаем.
Через четверть часа они покинули стоянку, и Кальт повел их в горы. Ничто, никакие силы не препятствовали им, и вскоре они вышли из леса. В течение дня они двигались по предгорью, сделали привал, потом преодолели еще некоторое расстояние. Вечером пересеклись с отрядом разведки, который сообщил, что банда Затвора, успешно преодолев перевал, вышла в широкий отрог и завтра спустится в долину.
- Значит, завтра мы с ними и встретимся, - сказала Хельга, потягиваясь.
Она выглядела так, словно вернулась домой с обычной прогулки, а не сидела у костра в пещере после дневного марша по заснеженному предгорью. Остальные ей не уступали. Да и сам Кальт держался лучше, чем ожидал от себя. Он испытывал прилив бодрости, чего с ним не случалось вот уже много месяцев. Но больше всего его удивил слепой мальчишка. Его звали Колен. Он не ехал на лошади, а шел вместе со всеми, не отставая, причем казалось, что слепота не доставляет ему никакого неудобства. Теперь же происходило нечто совсем уж странное: лейтенант (его звали Лай) и Колен играли в незнакомую Кальту игру – передвигали по начерченному на доске квадратному полю черные и белые камушки. Может, они и отличались на ощупь, но Кальт не видел, чтобы Колен руками проверял расположение камушков на доске своего противника.
Наутро Кальта никто не разбудил, и он проснулся поздно. День выдался ясный, морозный. Дыханье обращалось в белый парок, а небо, видимое через лаз в пещеру, было ярко-голубого цвета. Кальт выбрался наружу и застал Хельгу за изображением снежного ангела: девушка лежала на снегу, двигая руками и ногами. Прищуренные серые глаза, улыбка до ушей, снежинки в волосах. Заметив появление Кальта, девушка резко села.
- Здорово здесь! Ты выбрал хорошее место.
Кальт кивнул. В этой пещере он как раз и планировал отсидеться, если бы прошлой ночью все пошло по его плану, и сожалел о том, что пришлось выдать свое убежище. Кальт все еще не верил, что эти пятеро всерьез собираются остановить группу из сотни человек – здоровых, сильных, вооруженных человек, которым не в новинку калечить и убивать людей и которым терять, в общем, нечего. Может, эти пятеро хотят устроить управляемый обвал? Но для этого нужно знать склоны отрога.
- А где остальные? – спросил Кальт, заметив, что в лагере они с Хельгой только вдвоем.
- Пошли кое-что проверить, - она поднялась, отряхнулась. – Скоро вернутся. Завтракаем и выступаем.
Они вышли около полудня и шли, не скрываясь. Кудрявый смугляк Исайя и Колен отстали и исчезли. Кальт был окончательно сбит с толку. Единственное объяснение, которое приходило ему в голову, - маленький отряд намеревался дезертировать, так же, как и он сам. Они выдвинулись навстречу банде, чтобы вступить в ее ряды и сдать им долину с гарнизоном или выведать, как Черному Затвору удалось перейти горы, и отправиться этим путем. Да, наверняка они дезертиры – если, конечно, не такие же разбойники, как те, у перевала.
Спросить напрямую Кальт не решался, а возможность косвенно выяснить, действительно ли он попал в военный отряд или эти пятеро только выдают себя за него (не очень, впрочем, стараясь), за минувшие сутки ему так и не представилась. Лейтенант был молчалив. Гин, Исайя и Колен лишь изредка обменивались репликами. Хельга болтала без умолку, но толку от этой болтовни не было никакого. Судьба Кальта оставалась неизвестной. Но – странное дело! – это беспокоило его не так сильно, как должно было бы. Ему было почти любопытно, куда заведет его эта история. В любом случае, оставаться в гарнизоне он не собирался.