— Китти, а ты уверена, что твой "перец" по-нашему не бекает? – вопросил брат, тоже глядя на лордёныша.
— Раньше не замечала. Дейран Даури вон сразу себя выдал, когда спросил, где я ругательно-матерный выучила и в каких аспектах жизни такие словечки лучше применять. А Хью…
— Хочешь проверим?
Скептически глянула на брата и поинтересовалась:
— Мне признаться ему в любви или предложить страстно провести ночь вдвоём?
— Эээ… перебор, Мась! Может, начнём с имени? Он же не знает, как тебя зовут?
Засмеявшись, я махнула рукой на план Закари: «выведения Брайта на чистую воду», и снова приняла коленно-локтевую позу над пентаграммой.
— Зак, я даже не уверена, что мой бывший муж его знает, а ты говоришь адепт! Пфф. Его никто, кроме родных не знает. Меня всегда уменьшительно-ласкательными называли, а полным именем только мася.
Сладкий на долгих пять минут умолк и когда я закончила третий знак из пяти, произнёс, смотря в потолок:
— Твоё имя можно прочесть на твоей спине. Надо просто знать, куда смотреть и немножко разбираться в звёздах.
— Чёёёрт, Заки! Ты можешь хоть изредка затыкаться? – шикнула я и, встав на колени, возвысилась над мирно сидящим рядом Вальмирцем.
— Хм, – разнеслось сбоку. Мы как по команде обернулись в сторону дивана, где отдыхала бомба замедленного действия. — По родному языку соскучились, куратор? – ласково поинтересовался мой "любимый" адепт, кажется, всё-таки не зная, о чём мы говорим.
«Или зная?»
— Не поверишь, "перчик", ностальгия замучила! – мурлыкнул Зак, протягивая ко мне свои клешни. — А с кем ещё в Академии на родном поговорить можно, как не…
— С Эммой! – внёс внезапное предложение блондин. — Она кажется прекрасной собеседницей, милой, нежной, красивой, – перечислял Брайт, не замечая, как братские объятья Закари становятся для меня удушающими. — Вот только не надо на меня так смотреть! – не дав и рта раскрыть, снова заговорил Хьюго.
— Как так, блондин? – ревностно спросил Вальмирец.
— Как волк! – спокойно пояснил Брайт и добавил: — Мне твоя Эмма не нравится. Мне по душе совсем другой человек. И, кажется, об этом не знает только слепо-глухо-немой в Тервиле.
Закари цыкнул и плавно повернул голову ко мне, а я вновь постаралась удержать лицо.
«Одногруппники, комиссия, родители… теперь Брайт признался ещё и моему брату. Класс!»
— Мась, а у тебя со зрением как? В норме же всё, да?
— Не жалуюсь!
— Может, проверишь? Ты посмотри какая птаха! Золотая я бы даже сказал. Надо брать! – вякнул на Вальмирском брат, вообще не подбирая слов, за что его захотелось треснуть по маковке.
— Знаешь, раньше я скучала, ждала тебя, а теперь думаю, как бы от тебя слинять подальше! Мне нужно немножко личного пространства! Немножко! – вывернувшись из схватки Блэка, я отстранилась и скорее для себя, пробубнила под нос: — Определённо, нужно нанимать юриста и вступать в наследство. Мамин дом меня заждался!
— Мамин дом? – оживился Заки, моментально переключившись на другую тему.
— Мама – Эрийка, если помнишь. Она из рода Хопс. Последняя. Дом с голубой крышей на утёсе наш родовой особняк. И чтобы его заполучить нужно доказать родство, а отец… отец вычеркнул меня из рода и доказать это проблематично... – спокойно объяснила я, видя, как глаза Сладкого сверкнули карими отблесками.
— Кити, а мама… она умерла, да?
— Она ушла и вернётся, если отец признает, что был не прав.
— Почему она не может вернуться сейчас?
«И вот как на это ответить? Я и сама не знаю… не знаю, что произошло. Смутно помню наш последний разговор. В один прекрасный день мама просто исчезла, а моя сила света стала в разы сильнее. Настолько сильнее, что приходилось постоянно выбрасывать её через исцеление больных. Да я ночевала в лекарнях, чтобы не засветиться в один прекрасный день. Поэтому и была лучшей на курсе.»
— Она сказала, что вернётся, но только при одном условии.
Спрятав глаза, я снова принялась за восстановление рун.
— Мась, а они любили друг друга?
— По рассказам мамы – они любили. Считали, что предназначены друг другу. Род Блэков был против их союза, но они всё равно обручились. И всё было хорошо, пока я не родилась. Блэкам был нужен наследник, продолжатель рода, а родилась девчонка, что со временем уйдёт в род мужа. Мама не могла подарить отцу сына и… всё рухнуло. После моего рождения отец больше не приходил в её спальню, – сказала и поняла, что оговорилась.