– Давайте отложим деловые разговоры на потом, – поспешно перебил его Кэббот. – Мы рискуем засушить нашу прелестную спутницу.
– О, – воскликнул Бюллер в некотором шоке, и взгляд, который он при этом кинул на Кэббота, Лайза охарактеризовала бы как недоуменный. Это если мягко. – Так юная дама не является Вашей сотрудницей?
Кэббот густо покраснел и разразился долгой и путаной речью, из которой, если отбросить все фиоритуры, следовало, что, увы, да, то есть, увы, нет, не является. Из чистого милосердия прерывая его агонию, Бюллер повернулся к Лайзе, продолжая снисходительно обращаться к ней в третьем лице.
– Какими же путями занесло мадемуазель в наши, так сказать, пенаты?
Лайза нахмурилась. К той, прежней Лайзе этот наглец никогда бы не дерзнул обращаться в подобном тоне.
– Неисповедимыми, – процедила она сквозь зубы. Бюллер смотрел на нее с веселой насмешкой, ее гнев его только забавлял, и ей страшно захотелось со всего размаха хлопнуть его сумочкой по лысине.
– И все-таки… – продолжал настаивать Бюллер.
– Да, Эни, дорогая, – вмешался уже оправившийся Фил Кэббот, не в силах вынести, что кто-то другой пытается играть в разговоре первую скрипку, – просветите нас… э-эм, о себе, так сказать.
– Да, собственно, рассказывать особенно нечего. У меня завелось некоторое количество свободных денег, вот и все. Мои финансовые советники, а у меня, сэры, очень хорошие финансовые советники, уверяю вас… так вот, они предложили вложить эти деньги в систему Сола, точнее в строительство Города на этой самой вашей Азере.
– Ага, – сказал сразу же насторожившийся Бюллер. – Вы, значит, проводите рекогносцировку на местности?
– Ну, я не знаю, что значит реко…сцинировка эта самая, но когда вкладываешь во что-то деньги, не мешает заранее там все пощупать собственными руками, верно? К тому же мне надоела Столица. И Земля надоела тоже. Я ищу новых, свежих и сильных… э-э… впечатлений, – и Лайза громко расхохоталась над своей последней фразой.
– К нашему вящему удовольствию, – галантно сказал Бюллер. Похоже, желание порезвиться за ее счет у него исчезло стремительно и бесследно. – Я думаю, Вы будете украшением наших светских салонов в этом сезоне.
– Да, – поспешно вмешался Кэббот, спеша застолбить заявку, – Я намерен лично представить мадемуазель Эни всюду, где буду, так сказать, представлен.
Ну и косноязычен же ты, братец, – подумала Эни, – хотя, с другой стороны, не язык же мне от тебя нужен? А если и язык, то не для разговоров же? – Лайза прыснула, но тут же и осеклась, с изумлением сообразив, что только что, вероятно впервые, подумала о себе, как о Эни Боди, а не как о Лайзе Старкофф.
Челнок, между тем, благополучно приземлился и подкатил вплотную к зданию пассажирского терминала, где его уже дожидался винтокрыл Совета.
– Ну, вот мы и прибыли, – сказал Бюллер, пропуская к выходу своих спутников. – Сэр, Вам сюда, к этому винтокрылу, не будем терять время на всякие формальные глупости, вроде таможенного досмотра и прочей чепухи. Мадемуазель, до скорой встречи. Уверен, что встреча эта будет не только приятной, но и полезной для обеих сторон. Будьте здоровы.
– Э-эм, позвольте, позвольте, – воскликнул Кэббот, отпихивая от своего локтя цепкие пальцы Бюллера. – Мадемуазель, где я… э-эм… буду иметь… могу иметь счастье… то есть, я имею в виду, Вас снова лицезреть?
– Сейчас я намерена иметь поселиться в… э-эм, каком-нибудь приличном отеле, то есть, я имею в виду, в лучшем, – насмешливо передразнила его Лайза, но некий внутренний голос решительно одернул ее, обозвав дурой и предложив не забывать, что она уже не старая перечница Лайза Старкофф, а молодая и очаровательная Эни Боди, и что если оная Эни желает иметь молодых мужиков, то старушечий норов надо бы и попридержать. – А потом я намерена приобрести себе подходящую квартирку где-нибудь на десятом уровне. Более низкого тут нет, если я не ошибаюсь? Так вот, и в моем номере, и в этой квартирке Вы, сударь, всегда будете желанным гостем.
Фил расцвел и, увлекаемый Бюллером к винтокрылу, все-таки ухитрился послать ей воздушный поцелуй. Винтокрыл взмыл в воздух и в мгновенье ока исчез из виду, а Эни, которой она себя вдруг снова ощутила, прошла в здание терминала к таможенным стойкам.
Обычно пустынный и сонный, космопорт поразил ее многолюдностью, суетой и атмосферой тяжелого напряженного ожидания. Приезжающих было немного, все они проходили тщательную и даже, можно сказать, скрупулезную проверку. На каждого из них приходилось несколько таможенников и сотрудников безопасности. Досмотр багажа был противоестественно тщательным, личности приезжающих, особенно мужчин, удостоверивались не только по оптокартам, но и по формуле крови вместе с генетическим кодом – вещь на Азере абсолютно беспрецедентная.