- Дайва, - шёпотом обратился Петер к девочке, - спрячься пока вон за тем деревом, оно довольно широкое и видно тебя не будет. А я подойду к дому и осмотрюсь.
- Петер Клаусович, - девочка затеребила спутника за рукав, останавливая, - смотрите, вон на крыше. Это антенна торчит. Я вам точно говорю, это антенна, у нас похожая в радиокружке Дворца Пионеров была, ГУГМСовцы подарили. Я туда три раза в неделю ходила и азбуку Морзе назубок выучила. Здесь наверняка метеорологи пост наблюдения поставили.
- Делай, что я тебе велел, - зашипел на Дайву Петер, - я тоже её заметил. Только для этого захолустья, куда и пешком с трудом, иметь такую новинку вместе с ветряным электрогенератором слишком неестественно. Как бы ни шпионы здесь поселились. Если я позову тебя по имени, то смело выходи, а нет, то беги со всех ног обратно, той дорожкой что мы шли.
Подкравшись к воротам, Петер потянул на себя створку, и с удивлением обнаружил, что за декоративными деревянными рейками покоится что-то весьма тяжёлое, как бы ни железное. Удвоив усилия, он ничего не добился - ворота ни шелохнулись. Бросив неудачную затею, Дистергефт стал обходить забор, внимательно вслушиваясь в малейший шум и, вскоре оказался возле крутого обрыва, обильно поросшим кустарником. Внизу простиралась речка, а в десяти шагах от него спускалась к воде деревянная лестница с частично уцелевшими перилами. Стараясь не уколоться колючей ежевикой, Петер протиснулся по краю крутого склона и отдал должное своей смекалке, когда наткнулся на ещё одни ворота и широкую дверь, которая оказалась незапертой. Оказавшись во дворе, он бегло осмотрел строения, и остановился возле дома. Из-за забора он выглядел иначе, как и подобает старым деревянным зданиям. Теперь же можно было различить первый этаж, выполненный из камня и понять, что видимый фасад для чужого глаза, бутафория. Вблизи постройка казалась крепостью. Окна наглухо закрыты плотно прилегавшими ставнями, флигель напоминает прямоугольную башню с чётко рассчитанными бойницами, а вместо клумбы бетонные плиты. Но всё это какое-то неживое, мрачное, наводящее чувства тревоги. Петеру не раз приходилось бывать на раскопках, и он хорошо знал, чем пахнет старина, так вот, глазами он видел, что дому не один век, а носом не чувствовал. Не было того запаха пыли со сгнившим деревом, хотя изобилие на углах паутины и нескошенная трава, говорящая о том, что люди давно не появлялись здесь. На всякий случай Петер громко крикнул:
- Хозяева! Есть кто дома? Позвольте воды напиться?
В ответ скрипнул ветряк, перед самым носом прожужжал шмель, и вновь воцарилась тишина. Петер подошёл к колодцу, открыл дверцу, заглянул в шахту, аукнул, дождался эха и стал раскручивать ворот, опуская деревянное ведро на цепочке вниз. Метра через четыре дно ведра плюхнулось в воду и погрузилось. Напившись, он снял рубашку, с удовольствием обмыл ледяной водой торс, после чего пошёл осматривать с внутренней стороны ворота, которые он не смог даже пошевелить. Через пару минут, найдя поворотный механизм и разобравшись с редуктором, Петер попытался повернуть закисший, по его разумению, ворот и, толкая рукоятку взад-вперёд, случайно отпустил стопор, после чего сумел провернуть шестерню. Створка ворот медленно поползла по направляющей рельсе, утопленной в каменную кладку на длину ладони.