Макс выпрямился. Подстанция осталась позади. Сюда прожектора не светили, но отблесков хватало, что разглядеть предметы на расстоянии вытянутой руки. Хотя… Как же так можно? Есть же фонарик! Макс на ощупь вытащил фонарик из верхнего клапана рюкзака. Нацепил на голову, включил. Потом выключил, огляделся в поисках более удобного места. Заметил две развесистые ивы, перетащил рюкзак к ним. Здесь было и правда лучше. Чистая утоптанная площадка. Из-за деревьев тянет сыростью. Наверное, там ручей или речка. Утром можно проверить, а сейчас лучше не рисковать.
Поставил палатку, расстелил внутри коврик и спальник. Закинул рюкзак и сам заполз внутрь. Натянул на себя спальник и, лежа на животе (сесть там все равно не получилось бы), поужинал часть тех пирожков, что дала бабушка. Потом перевернулся на спину, смотрел в потолок и ни о чем не думал.
Проснулся от тихого шелеста. Совсем рядом с палаткой. Вот еще ближе. И с другой стороны. Макс приподнялся на локте. Предательски скрипнула молния спальника, и шум снаружи затих. Стало невероятно жарко. И душно. Время как будто расплавилось и медленно-медленно-медленно сползало со стрелки часов. Макс боялся пошевелить рукой, боялся потянуться к рюкзаку, боялся даже сглотнуть. Если снаружи их двое, и у каждого есть бита… Они точно его уработают с трех ударов. Крошечная палатка никакая не защита.
Шорох снаружи затих. Время остановилось. Сердце выползло со своего обычного места и протолкалось до самого горла. Медленно-медленно Макс перенес вес на левую руку, правой стал расстегивать спальник… В появившуюся щель высунул одну ногу… другую… Теперь открыть молнию на двери. Если получится — можно быстро выскочить, и тогда, на свободе, еще неизвестно, кто кого. Очень осторожно он повернулся лицом ко входу. Прикоснулся к холодному бегунку молнии.
Тот, снаружи, только этого и ждал. Он тут же ударил по тонкой ткани палатки, точно попав Максу по руке.
Эпизод пятый — Карабас Барабас
Макс отскочил на середину палатки. Сквозь грохот готового разорваться сердца услышал, как тот, кто снаружи, придавил ногой край палатки. Придавил, отпустил, снова придавил. А сзади уже двое. Ясно слышно, как мягко ступают две пары ног. И никуда не спешат. Просто ходят. Горячий пот заливает глаза. Ну что ж вы тянете?! Начинайте уже!
Нет, не торопятся. Они здесь хозяева. Чего им бояться? Тот, что был у двери, усмехнулся и отошел в сторону. И эти двое, сзади, тоже отошли.
Холодным сквозняком тянет от реки. Сырой воздух проходит сквозь ткань платки. И больше ничего. Только шуршание ветра. Через бесконечно долгую вечность Макс перекатился ко входу, зажал в левой руке фонарик — чтобы удар был покрепче — и не раздумывая рванул вверх бегунок. Затрещали пластиковые зубья, Макс заорал во все горло, выкатился в образовавшуюся дыру, подскочил на ноги — и побежал. Побежал что было сил. Как можно быстрее. Как можно дальше. А там разберемся. Ботинки остались в палатке, носки хлюпали по сырой земле, впереди раскачивались огни прожекторов, а он бежал, бежал, бежал, пока свет прожекторов не сделался нестерпимо ярок и не стали слышны собаки, лающие за сетчатой оградой.
Макс обернулся. Далеко-далеко, на границе ночи и освещенного прожекторами пространства, пустая палатка хлопала на ветру раскрытой дверью. У входа на четвереньках стояло безголовое лохматое тело. Потом оно дернулось, попятилось, из палатки вынырнула пришитая к телу собачья голова, держащая в зубах пакет с пирожками, и чудовище бодро потрусило к деревьям, где паслась еще одна такая же скотина.
Утром, проспав бесконечно долго, пошел купаться на речку. Солнце поднялось высоко, и все вокруг казалось слишком маленьким и слишком простым. Вот она, подстанция. Крошечная. И дорога тоже совсем рядом, как можно было ночью так долго идти. И речка по ту сторону деревьев. Близко, метров пятнадцать, может быть. Невысокий глинистый обрыв, но в одном месте накатано тракторами или машинами, переезжающими вброд, и вполне можно спуститься.
Речка широкая, но мелкая. На другом берегу небольшая рощица, на земле черные пятна костров. Видимо, местные здесь отдыхают. Макс вышел на берег, огляделся. Никого. Подождал немного, отошел в сторонку и разделся. Придавил вещи камнем. К воде пошел на цыпочках, балансируя на кривых засохших следах протекторов.