День был долгим. Даже всегда энергичная Майрин всё чаще зевает, прикрывая рот ладонью, так что не удивительно, что в ванной мы не задерживаемся, однако, прежде чем уснуть, она тихо спрашивает:
— Тебе ведь не нравится лэсс Рин’тар, Тира? Потому что он — инкуб, да?
— Как учитель он меня вполне устраивает, а остальное — его личное дело.
— Но инкубов и суккубов ты не любишь.
Раньше, имея только знания из учебника, я бы с ней согласилась, но теперь, после произошедшего между мной и лэссом Рин’таром разговора, всё стало не столь однозначно. Несмотря на то, что, судя по поведению, инкубьего наследства там явно больше, это не такая уж и проблема. Оказывается, они тоже вполне способны общаться без всяких эротических поползновений. А раз при нашей встрече чутьё нагов тоже так и не вышло из спячки, значит, как женщина я его не интересую. Любопытному демону просто нравится со мной разговаривать, каждый раз выуживая из вороха слов маленькие сокровища — ответы на одолевающие его вопросы. А все неоднозначные взгляды и прикосновения — ничего не значащие инкубьи привычки.
— Честно говоря, я уже начинаю подозревать, что автор учебника, заявивший, что демоны буквально одержимы поиском партнёра и ничего ценного, кроме этого примитивного животного желания, в их жизни нет, сильно сгустил краски. Если всё-таки допустить, что наш учитель по теории магии — инкуб, то и среди них явно есть вполне адекватные и интересные личности, умеющие держать себя в руках.
— Даже если суккубы и правда ищут себе мужчин… — шепчет Май. — Они ведь не виноваты, что испытывают голод.
— Нет, разумеется, — отвечаю, в красках вспомнив все «прелести» так долго терзавшей меня жажды. — Никто в этом не виноват. Но всё же нельзя жить, руководствуясь одними только инстинктами и потребностями. Особенно, если их удовлетворение затрагивает других людей.
- Легко тебе говорить…
— Ну, представь, что я — вампир, — улыбаюсь я в потолок. — Мне очень плохо, меня мучает жажда, а тут — ты. Тёплая, ароматная, вкусная…
— Суккубы никому не вредят!
— Они выпивают из мужчин всю энергию. Эффект почти такой же, как и от обескровливания.
Пробурчав что-то в подушку, Майрин отворачивается.
— Что?
— Говорю, вот была бы ты и правда вампиром, тогда мы бы поговорили, а так… Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — усмехаюсь.
Чего это она вдруг заинтересовалась темой инкубов и суккубов? Парня, что ли, очередного нашла — полукровку какого-нибудь? Или всё ещё о лэссе Рин’таре переживает?
А может быть… может, Майрин знает, кто нападает на мужчин, и пытается её оправдать? Если это кто-нибудь из её подруг, сомнения и растерянность были бы вполне объяснимы! Но кто именно? Я ведь тоже их всех знаю, и ни одна не похожа на демоницу!
Надо бы к ним присмотреться… Завтра. За завтраком. И поговорить с Май.
Однако к утру эта мысль вылетает у меня из головы: мы проспали, проснувшись всего за десять минут до звонка. Тут уж не до бесед.
— Конец! — причитает Май, ухитряясь при этом чистить зубы, причёсываться и собирать одежду. — Если опоздаю, госпожа Ниэтта заставит весь урок выполнять задания у доски! У меня и так оценки не очень…
— Если поспешишь, успеешь! — утешаю, уже впрыгивая в спортивную форму. — Удачи! Я побежала!
Сумка пока остаётся в комнате. Заберу её после физкультуры, всё равно ведь нужно будет переодеться. А косу можно и попути заплести.
Начало дня выдалось бодрящим, однако последующие уроки проходят спокойно. Физкультура, медитация и даже проблемное законоведение были обычной рутиной, пока не приходит моя очередь выступать с докладом. Госпожа Ниэтта слушает молча, ни разу не перебив, но в самом конце спрашивает:
— Так что же такое инаугурация, Тартлар?
На неприятное обращение по фамилии уже даже не морщусь. Привыкла.
— Церемония торжественного вступления в должность, — повторяю то, о чём уже говорила. — Именно с этого момента…
— Нет, — заявляет она коротко, но удовлетворённо. — Как ты изучила тему, если даже самого прос-с-стого не знаешь?
— Но в учебнике именно это определение!
Уж на зрительную-то память я никогда не жаловалась!
— А я давала другое! Тебе следует слушать внимательнее, а не… предаваться бес-с-стыжим и распущенным мечтам! Это тлетворно для уважающей себя девушки!
Какие-какие мечты?
— Да о чём таком я, по-вашему, думаю?! — возмущаюсь, устав от постоянных намёков.
Нарочито-медленно поднявшись, госпожа Ниэтта оскорблённо вскидывает подбородок:
— Я требую, чтобы ты сейчас же извинилась передо мной за свой тон!
В классе небывалая тишина. Растерянные подростки переводят ничего не понимающие взгляды с меня на неё.
— По-моему, мне не за что извиняться, — говорю спокойно.
— К директору! — выкрикивает она торжествующе. — О твоём неподобающем поведении я ему уже сообщила!
Пожав плечами, иду к парте, складываю в сумку тетрадь, злосчастный учебник, карандаш и отправляюсь к господину Динрару. Напрасно госпожа Ниэтта рассчитывала, что это меня напугает… Только не после того, как я чуть его не покусала. По сравнению с тем, в каком я тогда была ужасе, разногласия с учителем — ерунда. Да и не верится, честно говоря, что директор поддержит эти непонятные обвинения.
Глава 14
Секретаря у господина Динрара нет, так что, постучав, я просто заглядываю в кабинет.
Сидящий за столом мужчина поднимает голову от толстой рукописной книги и устало машет рукой:
— Заходи, Тирайла. Присаживайся.
На этот раз мы здесь одни, что не может не радовать. Хватит с меня сюрпризов.
Не тороясь начинать разговор, директор невидяще смотрит в окно, медленно кивая каким-то своим мыслям. Вряд ли он специально действует мне на нервы, однако тишина изматывает, и я не выдерживаю:
— Я не сделала ничего плохого! Не знаю почему, но госпожа Ниэтта ко мне необъективна.
— С ней такое бывает, — вздыхает он, даже не пытаясь спорить.
— Но почему?
— Видишь ли, Тира, у госпожи Ниэтты есть небольшой пророческий дар. Полагаю, всё дело в нём.
Это что же, получается…
— Она может предсказывать будущее?
— Очень редко. Но, когда это всё же случается, она иногда ведёт себя так, словно увиденное ею уже произошло, не разделяя пророчества и реальность.
— То есть, она изводит меня за то, чего я ещё даже не сделала?!
— Я постараюсь это уладить.
Это, конечно, хорошая новость, но что такого я могу натворить? Почему всё время она твердила о каких-то распутных мыслях? Нет таких у меня! Ни одной не затаилось, честное слово!
— Постараюсь, — вновь заговаривает он, — но, вообще-то, сомневаюсь, что получится полностью избавиться от предвзятости. Личные отношения тяжело контролировать. Как вариант, могу предложить экстерном сдать мне этот предмет. Если возникнут трудности, с подготовкой вполне может помочь лэсс Рин’тар. Уверен, он не откажется.
Законоведение — и экстерном? О, я уже представляю, как это будет незабываемо…
— Решить дело мирно совсем не получится, да?
— Как я уже сказал, приложу для этого все усилия… Тирайла, могу я задать личный вопрос?
— Давайте попробуем, — соглашаюсь без энтузиазма.
Господин Динрар, видя моё поскучневшее лицо, вдруг улыбается:
— Надоели расспросы, да? — он коротко смеётся, разом растеряв всю официальность, и теперь я, пожалуй, верю, что они с Шаррэлем приятели. — Понимаю. Просто нам всем очень любопытно, откуда на первом курсе такая интересная школьница.
— Кхм… Кому — всем?
Разве не один лэсс Рин’тар такой неуёмный?!
— Признаться, среди преподавателей есть те, кто пристально за тобой наблюдает, пытаясь разгадать загадку. Почему ты скрываешь своё настоящее имя и возраст?
— Я не собиралась никого обманывать, господин Динрар. Вы же видите, на мне нет иллюзий.
— Это-то больше всего и озадачивает… Ну, хорошо. В любом случае, сейчас ты являешься ученицей моей школы, поэтому всегда можешь рассчитывать на поддержку и защиту. Если что-то понадобится, приходи.