Но Нард всё же паршивец! Уверена, платье он испортил потому, что ревнует брата ко мне! Младших детей часто чересчур балуют, а учитывая, каким заботливым бывает Шаррэль, Нардиэлю, наверное, действительно пришлось нелегко, когда он внезапно остался один. Зельдейн жил в училище, родители заняты службой… должно быть, он чувствовал себя брошенным.
Впрочем, это всё равно не повод мстить именно мне! Почему я? Четыре года назад я даже и не догадывалась, что этот мир существует, и уж точно не похищала у него Шаррэля!.. Интересно, что он придумал, чтобы убедить Нарда дождаться нас здесь? Вряд ли тот пойдёт на этот шаг добровольно… Нам же не придётся приматывать его к стулу?
Внизу тем временем полным ходом идёт приготовление завтрака.
Уже на подходе я улавливаю дразнящий аромат свежей выпечки. Рот мгновенно наполняется слюной. Невольно ускорив шаг, влетаю на кухню и вижу милейшую картину — Нардиэль любовно нарезает бисквит, а Шаррэль сосредоточенно смазывает получившиеся коржи розовым кремом.
М-м-м… Смотрела бы и смотрела!
— Что? — удивлённо вскидывают они головы.
Ой!..
— Что — что? — переспрашиваю невинно. — Я разве что-нибудь говорила?
Насмешливо хмыкнув, Нардиэль возвращается к прерванному занятию, а Шаррэль с мечтательным видом медленно-медленно поднимается взглядом по моим голым ногам. Благодаря местным чудодейственным травкам, я ещё осенью позаботилась о гладкости кожи, надолго избавившись от лишних волосков, и сейчас не стала заморачиваться с чулками. Туника на ладонь выше колена, так что, если б я их надела и решила присесть, резинка наверняка кокетливо выглядывала бы из-под подола. Зачем лишний раз провоцировать инкубов?
Однако теперь моя уверенность в приличности своего внешнего вида заметно пошатнулась.
— Ирочка, — подозрительно ласково зовёт Нард, тоже заметивший реакцию брата. — Хочешь сладенького?
«Сладенькое» — это приготовленный рыжей парочкой клубничный крем. Он пахнет настолько соблазнительно, что я даже закрываю глаза на слегка покровительственный тон и подначку. Что взять с подростка? Тридцать четыре годика малышу, пусть себе развлекается… Мы-то уже взрослые и на такие провокации внимания не обращаем.
— Обожаю клубнику! — улыбаюсь, сунув свой любопытный нос в миску, которую держит Шаррэль. — Можно попробовать?
Инкуб слегка заторможенно кивает.
Пока я тянусь за чистой ложечкой, Нардиэль бесцеремонно зачерпывает крем пальцем и тут же его облизывает:
— М-м-м, вкуснятина! Можешь съесть всё, коржи мы уже смазали. Не стесняйся! — щедро разрешает он и многозначительно подмигивает: — Только брата тоже не забудь потом покормить! Что-то он бледноват: не доедает, наверное…
— Нард! — отмирает Шаррэль. — Ты ещё не забыл, что у нас с Зельдом был один учитель по фехтованию? Будешь много болтать, я не хуже его смогу заняться твоим воспитанием!
— А что я? — усмехается младший инкуб. — О тебе же, между прочим, забочусь!
Не понять столь очевидный намёк было бы затруднительно, но, если я и решусь затронуть с Шаррэлем тему его энергетического питания, сейчас не место и не время обсуждать наши взаимные отношения. Да и компания не самая подходящая. И настроение. Я слишком нервничаю перед предстоящей поездкой к художнику. Обстоятельные, спокойные и откровенные разговоры в таком состоянии лучше не начинать. Так что, отрешившись от ехидных ухмылок Нарда, я просто наслаждаюсь нежнейшим клубничным кремом, а демоны тем временем слаженно выставляют на стол пышный омлет с тонко нарезанным мясом, румяные булочки, фруктовый салат, печенье и пирожные.
— Первый раз вижу мужчин, которые могут столько всего приготовить. Тут такая традиция?
— Это всё Рэль! — хмыкает Нардиэль. — Дома почти всегда готовил именно он.
— Или ты, — дополняет Шаррэль, разливая всем чай. — Помнишь, как в десять лет ты тайком испёк торт на мой день рождения?
— Опять? — негодующе подскакивает парень. — Сколько можно вспоминать этот случай?!
— Я никогда этого не забуду! Зелёных шипящих тортов мне с тех пор никто никогда не дарил!
— Он был только чуть-чуть салатовый!
— Зелёный! Он был зелёный, как мой хвост!
— И он не шипел!
— Да от него блюдо чуть не разъело! Ты намешал такого, что…
— Неправда!
Сидя между ними, я из всех сил стараюсь сдерживать своё нетерпение, не ёрзать и не смотреть на часы каждые десять секунд. Вяло ковыряюсь вилкой в омлете. Всё выглядит очень вкусным, но аппетит пропал совершенно.
Совсем скоро я, возможно, увижусь с тем, кого больше всего люблю. С тем, кого так боюсь и хочу здесь увидеть.
Сердце с каждой минутой колотится всё быстрее, ведя обратный отсчёт.
За окном танцуют снежинки.
Размеренный голос Шаррэля, к рассказу которого я прислушиваюсь лишь краем уха, чтобы не пропустить момент, когда от воспоминаний о нашей школе он перейдёт к убеждению своего упрямого брата, льётся тихо и убаюкивающе. Инкуб словно и не собирается ни с кем спорить или куда-нибудь уезжать.
Ожидание тянется невыносимо медлительно.
— … и мы его упустили… Ну всё, Ирочка. Поехали.
— А?
Переход настолько неожиданный, что я, встрепенувшись, оборачиваюсь и замираю, уставившись на Нардиэля, спящего прямо на стуле.
Шаррэль невозмутимо убирает со стола пустые тарелки.
— Что ты с ним сделал?
— Усыпил.
— Как? Магией?
— Нет, обычным снотворным. Ты едешь?
— Да! — торопливо вскочив, делаю пару шагов к выходу, но потом всё-таки останавливаюсь. — Может, хотя бы переложим его на диван в холле?
— Разбудим. Эффект продлится всего минут двадцать, так что нам лучше поторопиться. С Нардом за это время ничего не случится, не беспокойся.
Покачав головой, иду вслед за инкубом.
— Если когда-нибудь я начну с тобой спорить, напомни мне об этом случае, ладно?
— Даже не сомневайся, — усмехается он.
Ненадолго разбежавшись по своим спальням, мы переодеваемся в тёплые вещи и снова встречаемся уже в холле, где Шаррэль первым делом ненавязчиво усаживает меня на диванчик. Пока теряюсь в догадках, о том, что он задумал, инкуб опускается на пол и, медленно погладив по щиколоткам, помогает мне надеть сапожки, заставляя чувствовать себя то ли маленькой девочкой, то ли заботливо лелеемой любимой девушкой. И то и другое странно, но я позволяю.
— Тебе это действительно нравится? — спрашиваю, глядя на него сверху вниз.
— У тебя красивые ножки, — подкупающе-искренне улыбается Шаррэль, кончиками пальцев поглаживая мои колени. — Аккуратные ступни, маленькие милые пальчики…
«Фетишист!» — фыркаю мысленно, чтобы не слишком поддаваться его непосредственному обаянию. Трудно не растаять, когда мужчина смотрит с таким неприкрытым восхищением, постоянно окружая вниманием и заботой.
— Знаешь, — доверительно шепчет он, не отпуская мой взгляд, — мне так понравились туфли, в которых ты была на балу… Пообещай, что когда-нибудь наденешь их, и мы ещё потанцуем. Вдвоём.
Ласковые поглаживания и затягивающие омуты его зелёных глаз отвлекают, но я сейчас слишком нервничаю, чтобы позволить себе в них раствориться.
— Хорошо. Если я вернусь в школу, мы потанцуем.
Поняв, что затея не удалась, Шаррэль опускает голову. Я чувствую его стыд пополам с тревогой и неуверенностью. То, что он сделал… это против наших с ним правил. Конечно, это была ещё не инкубья магия, но где-то очень близко, на грани.
— Ирочка, — обнимает, прижавшись щекой к моей груди. — Не будь такой упрямой, пожалуйста.
— Давай просто съездим туда, — прошу, машинально гладя его по спине. — Для меня это очень важно.
Крепче сжав руки, демон медленно выдыхает.