– Ну да, конечно, – засмеялась она.
Я бросил в чашку два кубика сахара и сделал глоток. Кофе даже рядом не стоял с «Блю Маунтин», который подавали на борту «Гольфстрима», но он был крепким и кофеина в нем было достаточно для нужного мне эффекта.
– Вы ведь не обладаете секретом вечной молодости? Вряд ли вы та самая Ханна, с вывески.
Ханна засмеялась. Она здорово смеялась – мелодично и заразительно. Такой смех хочется слушать и слушать. Есть люди, к которым тянет с самой первой встречи. Что-то просто щелкает в нужном месте, пазлы сходятся, и тебе хочется все узнать об этом человеке.
– Это моя бабушка. Она купила это место в шестидесятых годах. Это наш семейный бизнес уже более полувека.
– Ты ведь уже давно знаешь Тэйлора?
– Мы вместе в школу ходили, – кивнула Ханна. – Я училась на пару классов старше.
– Старшие девочки обычно внимания не обращают на тех, кто младше. По крайней мере, в мое время было так.
– Такое ощущение, что вы говорите, основываясь на личном опыте.
– Да, горький личный опыт.
– Как ее звали?
– Элисон Блейн. На два года старше меня.
– И она разбила вам сердце.
– На тысячи кусков. Так как же вышло, что вы вообще узнали о существовании Тэйлора?
– Он был лучшим тэкл-защитником школьной команды по американскому футболу всех времен. И лучше его уже не будет. Он был легендой.
– Все ясно.
Она подозрительно сощурилась и снова стала казаться гораздо старше.
– Вы что-то выведываете, и, кажется, я даже знаю, что именно. Так что лучше будет, если вы напрямую спросите. Конечно, приятно предаться воспоминаниям, но работа не ждет.
– Как зовут Тэйлора?
– А с чего бы это я стала вам рассказывать? Особенно учитывая то, что Тэйлор дал мне пятьдесят баксов, чтобы я молчала.
Я вытащил из кошелька стодолларовую купюру и помахал перед ее лицом.
– Бенджамин Франклин всегда победит Улисса Гранта.
Ханна вырвала купюру у меня из рук.
– Уж это точно!
11
Тэйлор вернулся двадцать минут спустя с маркерной доской размером с него самого и пластиковым пакетом из магазина, свисающим с одного из его мясистых пальцев. Пакет он бросил на кровать рядом со мной. Внутри были разноцветные маркеры и бутылка односолодового виски, оставшаяся в люксе «Империала». Это был тридцатиоднолетний «Гленморанжи». Высококлассный выбор – круче, чем бриллианты. Выбор профессионала.
Я откупорил бутылку, подставил нос к горлышку и глубоко вдохнул. На несколько мгновений я перенесся в холодные, нехоженые места за много световых лет от августовской Луизианы. В нос ударил запах торфа и вереска, холодный колючий дождь бил меня в лицо, а тяжелые грозовые облака нависали прямо над головой. Я вернул пробку на место и поставил бутылку на тумбочку.
Тэйлор был одет в черные джинсы, однотонную черную футболку, черные кроссовки и черные носки. В кобуре на поясе висел «Глок». Не намного лучше, чем было, но все же это был шаг в правильном направлении, пусть и очень маленький.
– Что? – спросил он.
– Ты похож на копа, у которого украли форму.
– Уж получше, чем увядающая рок-звезда в отчаянных попытках вернуть славные дни. Куда ее поставить? – кивнул он на маркерную доску.
– Рядом со шкафом, пожалуйста.
Тэйлор прислонил доску к стене. Поскольку места не хватало, пришлось ставить ее торцом вверх.
– Ответы, Уинтер.
– Как только пройдешь третий тест, так сразу.
– Тест? О чем вообще речь?
– Просто пара вопросов, не о чем волноваться, – сказал я с кислой миной. – По крайней мере, я надеюсь, что не о чем волноваться. Вопрос первый: ты кого-нибудь убивал?
– Что?! Ну конечно, я никого не убивал.
– Вопрос второй: допустима ли ложь в каких-нибудь случаях?
Тэйлор сверлил меня глазами и ничего не говорил.
– Отвечай на вопрос.
– Недопустима.
– А если у маленького Джимми умер любимый щенок и мама сказала ему, что его Скрэппи убежал по радуге, живет теперь на Солнечной ферме и будет до конца дней своих бегать за кроликами и есть рибай-стейк?
– Ну, хорошо, наверное, бывают ситуации, когда ложь допустима.
– И ты сейчас искренне говоришь, ведь так? В данный момент ты же не врешь?
– Ну, хватит! Я вообще не понимаю, что вы тут задумали, но если в ближайшие две секунды вы не начнете объяснять, ищите себе другого дурака и играйте с ним в свои интеллектуальные игры.
– Поздравляю, – расплылся я в улыбке. – Ты блестяще справился с тестом.
Тэйлор покачал головой и пошел к двери.
– Плохой поисковый портрет может испортить все дело.
Тут он застыл, держась за дверную ручку.
– У тебя сейчас миллион вопросов в голове, но есть один самый главный.