Местом сбора всех полков был определен Серпухов. Сам царь выехал из Москвы 7 мая. В его свите находились наиболее знатные бояре и князья: Ф. И. Мстиславский, В, Й. Шуйский, Д. И. Шуйский, Т. Р. Трубецкой, И. И. Голицын, С. В. и И. В. Годуновы. Обеспечивать удобство их передвижения должен был окольничий С. Ф. Сабуров, в Серпухове все необходимое для встречи государя готовил Я. М. Годунов. Таким образом, получалось, что безопасность Бориса Федоровича обеспечивали преданные ему люди.
Дорога до Серпухова заняла почти четыре дня, поскольку по пути трижды устраивался привал, сопровождавшийся обильным застольем. В конце концов многим стало казаться, что войско направляется вовсе не на войну, а на какую-то увеселительную прогулку. Правда, по сведениям разведки, противника пока нигде видно не было.
Наконец, 11 мая все полки прибыли в пункт назначения. На всякий случай на юг было отправлено сразу несколько разведывательных отрядов: к Перемышльской, Лихвинской и Тульской засекам. Но и там все было спокойно.
По приказу царя был устроен смотр всех ратных людей, их экипировки и вооружения. Потом начались артиллерийские учения. Пиры также продолжались. Только 25 мая от крымского посла Л. Лодыженского пришла весть о том, что Казы-Гирей пока еще не выступил в поход и даже не решил, по каким землям нанести удар. Еще через некоторое время выяснилось, что крымский хан отложил нападение на Русь. Ему стало известно, что у Оки его ждет огромное войско нового московского государя.
Вместо воинов он отправил к Серпухову своих послов. Те прибыли 27 июня и во время официальной аудиенции сообщили царю следующее: «Наш владыка Казы-Гирей во всем в твоей государевой воле. Куда ты пошлешь, и он со всею Ордой готов идти против твоего государева недруга».
Это означало, что хан желал пребывать в любви и дружбе с Москвой. Он понял, что Годунов утвердился на престоле и все подданные готовы ему служить.
Стремясь произвести на крымцев как можно большее впечатление, царь Борис продемонстрировал им свое внушительное войско, мощную артиллерию и даже многолюдность страны. В городках, через которые проезжали послы, заранее собирали людей из близлежащих населенных пунктов. Все мужчины должны были быть верхом, с вооружением, женщины — в красивых одеждах. Это свидетельствовало о пристрастии нового монарха к показухе и помпезности. Скромному царю Федору Ивановичу такие качества были несвойственны.
Только 30 июня царское войско покинуло Серпухов. Всем воинам было позволено вернуться домой. Сам государь 2 июля торжественно въехал в столицу. Народ во главе с патриархом Иовом встречал его как победителя, хотя никакого сражения не было и в помине, Тем не менее с помощью Серпуховского похода Борису Федоровичу удалось показать всем, что он способен защитить государство от грозных недругов. Теперь он мог без всяких сомнений готовиться к венчанию на царство. После этой церемонии Годунов уверился в том, что его права на престол уже никто не посмеет оспорить.
В источниках сохранились противоречивые сведения о том, когда именно Годунов был венчан на царство. В одних документах говорится, что это произошло 1 сентября, в первый день нового года (в то время он начинался с сентября), в других — 3 сентября. Церемония проходила в Успенском соборе, и осуществлял ее патриарх Иов. Ему помогали Ф. И. Мстиславский, который держал царский венец, Д. И. Годунов, державший скипетр, и С. В. Годунов, которому было доверено яблоко-держава. При выходе из собора царя обсыпал золотыми монетами девятилетний царевич Федор.
После этого начались многодневные пиры, продолжавшиеся до 10 сентября. Каждый день для народа на Соборную площадь Кремля выкатывались бочки с пивом и медом и накрывались столы со всевозможными угощениями. Знать пировала с государем в Грановитой палате. Все придворные чины получили тройное годовое жалованье, население страны было на год освобождено от налогов. Пленным иностранцам даровали свободу, при этом им было предложено остаться на государевой службе с хорошим жалованьем. Для постройки домов им выделялись земли и денежные ссуды. Борис очень хотел, чтобы все они осели в его стране. Он полагал, что иностранцы более образованны, более искусны в ремеслах и опытны в торговле, чем русские люди.
Подданные очень скоро заметили пристрастие нового монарха ко всему заморскому и поняли, что и в этом отношении он не похож на Федора Ивановича, боровшегося с засильем иностранцев на российских рынках.
Желая задобрить знать, царь Борис во время празднеств стал щедро раздавать чины. Боярство получили: знатный князь Рюрикович М. П. Катырев-Ростовский, двоюродный брат царя Федора Ивановича А. Н. Романов, князь Гедиминовйч А. В. Трубецкой, кабардинский князь Б. К. Черкасский. Д. И. Годунов получил должность конюшего, дворецким стал С. В. Годунов, поскольку его брат Григорий постригся в монахи и вскоре после этого умер. При дворе появилось и несколько новых окольничих: М. Н. Романов, Б. Я. Бельский, В. Д. Хилков, М. М. Салтыков, Н. В. Годунов, С. Н. Годунов, С. С. Годунов. Кравчим был назначен И. И. Годунов, чашником — П. Ф. Басманов, ясельничим, отвечающим за царских лошадей, — М. И. Татищев. Последние двое вскоре стали царскими любимцами.
По сведениям современников, первые два года правления царь Борис стремился всем нравиться. При венчании на царство он вместо обычной полагавшейся по этому случаю речи рванул на себе ворот рубахи и произнес: «Клянусь, что в моем царстве не будет бедных и нищих. Со всеми я разделю последнюю свою рубашку». Стоявшие рядом представители знати и духовенства были поражены. Ведь для того, чтобы выполнить эту клятву, пришлось бы растратить всю царскую казну, собранную несколькими поколениями московских государей.
Поначалу новый царь действительно стремился заботиться о бедных. Для калек и нищих стариков были построены богадельни. Безработных нанимали на государственные работы и платили им жалованье. Особенно широкомасштабным было строительство. В 1598 году заложили город-крепость неподалеку от Можайска. Он был назван в честь нового государя Царев-Борисов и представлял собой хорошо укрепленный замок — был обнесен каменными стенами с четырьмя башнями, окруженными глубоким рвом. Внутри располагалась величественная шатровая церковь во имя благоверных князей Бориса и Глеба. Второй городок был построен у устья Донца. Работы по его возведению поручили вести Б. Я. Бельскому, который оказался не менее тщеславным, чем царь Борис. Он неоднократно заявлял строителям, что в новом Цареве-Борисове он такой же царь, как Годунов в Москве. Этим он, возможно, намекал на то, что по происхождению равен с новым государем, а при Иване Грозном был при дворе даже более значительной фигурой, чем Борис Федорович. Крамольные речи Богдана Яковлевича вскоре стали известны царским соглядатаям. В итоге зарвавшийся вельможа отправился в ссылку.
В Кремле после возведения нового царского дворца отстроили каменные палаты для Стрелецкого и Пушкарского приказов. Для нужд поварни провели водопровод. Он состоял из системы воротов и желобов, по которым вода поступала из Москвы-реки сначала в одну из кремлевских башен, а потом туда, где она требовалась. Все соборы были отремонтированы, Успенский покрыли новой металлической крышей, верх колокольни Ивана Великого надстроили, купол позолотили, а под ним золочеными буквами сделали надпись с полным титулом царя Бориса, сохранившуюся до наших дней.
Чтобы еще более прославить свое имя, Борис Федорович задумал построить в Кремле храм Святая Святых — точную копию иерусалимского. Его должны были украшать золотые фигуры Иисуса Христа, апостолов и ангелов. Некоторые из них даже были отлиты, привезен камень и заложен фундамент. Но завершить эту величественную постройку царь не успел. Позже строительный материал был использован для дворца Лжедмитрия I, а золотые статуи переплавили на монеты.
Больше повезло другим постройкам времен Бориса Годунова. Несколько веков прослужил каменный мост через Неглинку с арками и лавками торговцев. Он походил на аналогичные сооружения в Европе. Часть этого моста археологи обнаружили недавно при раскопках на Манежной площади. Великолепно была отстроена и загородная резиденция в Вязёмах. Там до сих пор красуется каменный храм, возвышается необычайная по архитектуре колокольня, сохранилась и плотина. Много новых зданий было построено в Новодевичьем монастыре, а также в Тихвинском Успенском.