- Шпионить не женское дело.
Лжедмитрий не согласился и уколол воеводу взглядом:
- А, по-моему, как раз для этого пола самый раз! Её оружие очарование и страстный ум!
Пан попытался возразить, невольно отступая перед колющим взглядом самозванца:
- Да её к боярскому царю и близко не подпустят. Василий уже не молод и очень, то волочиться за юбками...
Самозваный царь еще хитрее, по-монгольски прищурив брови, прошипел:
- Я вот одну хитрость придумал... Чтобы их вместе с Шуйским свести...
Лисовский набычился и наклонил голову. Лжедмитрий зашептал на ухо. Пан-воевода некоторое время слушал напряженно, а затем его полная харя расплылась в довольной ухмылке. Вельможа-поляк прорычал под нос:
- Это должно сработать! Я, таких, как он прощелыг знаю!
Царь-самозванец погрозил Лисовскому пальцем:
- Об этом молчок!
Лисовский ну прямо как Портос ( а он большой, толстый с благодушной усатой физиономией и в прям напоминал барона де Валона!) из советского мюзикла воскликнул:
- Молчу! Молчу... - И уже без всякой иронии добавил. - Ваше царское величество.
Самая Елизавета в этом время упражнялась в фехтовальном зале. В армии "царика" собрались наемники со всей Европы. Одних привлекали легенды и байки об неисчислимых русских богатствах, другие сделали войну - образом жизни и дико скучали без возможности подраться. Король Франции Генрих Наварский отправил в Россию полк добровольцев. Римский папа не оставлял надежны, окрестить Русь в католичество и бывший протестант Генрих рассчитывал таким образом укрепить свои позиции в Ватикане. Три тысячи французских бойцов прославились любви обилием и пьянством, но пока до обидного мало совершали подвигов. Тем не менее, самой сильной традиционно считалась французская фехтовальная школа, и Елизавета уверено упражнялась в ней.
Красивая, с белыми кудрями девчонка внешне казалась скорее наивной девочкой, чем дьяволом во плоти. Скалила зубы и ловко вертелась, постукивая сапожками. На ней был костюм драгунского офицера, а шпага в руках двигалась, словно дирижерская палочка. Высокая, но очень гибкая и быстрая, она то и дело уклонялась от шпаги де Виттера и время от времени доставала его острием - в грудь. От серьезный ранений барона спасала пробковая насадка. Де Виттер считался неплохим фехтовальщиком, но Елизавета слишком гибка и искусная для него. Причем сражается своеобразно - сокращает расстояние, раскачивая корпус и сложные движения её шпаги почти невозможно парировать. Это стиль когда ты работаешь всем телом, а не просто стоишь на месте или пытаешься действовать просто рукой.
Барон сильно вспотел и запросил пощады:
- Сдаюсь миледи... Вы само совершенство!
Елизавета небрежно тряхнула кудряшками и ответила:
- Твой комплемент банален... Лучше драться с графом де Лафетом. Он один из самых лучших фехтовальщиков Франции и даже тренировал самого дофина.
Барон де Виттер с ухмылкой заметил:
- Уместнее поручит тренировку наследника престола не ему, а вам!
Смазливое личико у Елизаветы из наивного приобрело лукавое выражение. Он мягко произнесла:
- Да я бы обучила мальчишку не только фехтованию и верховой езде... - Девушка-воительница тут притворно зевнула, и указал кончиком шпаги на север. - Может, хватит нашему полку прозябать под стенами Москвы в безделии и праздности, а следует направиться в Новгороду, что русские собирают большие силы?
Барон на это смирено заметил:
- Король Геринг дал указание графу де Лафету по возможности беречь людей. Это ведь не наша война!
Елизавета возмущенно топнула каблучком и воскликнула:
- Так ты видимо хочешь, чтобы все кругом говорили: раз француз - значит трус!
Де Виттер замах руками и разозлился:
- А уж вы немцы-перцы... - И подняв кулак, ехидно заметил. - Уж мне известно, что ты никогда не ночуешь одна!
Елизавета покраснела от гнева и стыда. Хотя считается, что блондинки не слишком горячие, но видимо эта выдалась исключением из правил. Она чуть было не ударила барона в пах, но усилием воли подавила вспышку ярости. Затем даже краска сбежала, гладкому личику вернулся здоровый загар и, даже появилась улыбка:
- А ты я вижу, в тайне мечтаешь об этом? Я разве не права?
Барон честно ответил, уже сам краснея, словно рак:
- А кто бы на моем месте об этом не мечтал? Вы миледи настолько прекрасны, что я...- Тут барон улыбнулся, вкрадчиво произнес. - Хотите за меня замуж? Унаследуете и титул и земли?