В Новгороде, в предприятии, правда, очень трудном, он имел посредственный успех. Город его принял хорошо, потому что искони был хорошо расположен к его дому. Но в Пскове, к которому он потом тоже обратился за помощью, прося у него денег и людей, он довольно неблагоразумно взбудоражил осиное гнездо. Со времени покорения Пскова Москвою господствующим элементом тут был элемент демократический. Он жил в вечной вражде с местной знатью в лице богатых купцов. При присоединении Пскова к Москве всего больше пострадали "лучшие люди": последние Рюриковичи применяли к ним широко систему "огульного вывода", стараясь покарать или устранить их. Что же касается "меньших людей", то они, оставшись господами в городе, в ту пору, естественно, стали в ряды мятежников. Требования Скопина лишь побудили их к открытому возмущению, а когда до них дошло известие о заключении договора со Швецией, то, по выражению летописца, "народ зашатался, словно пьяный человек".
Мы должны, однако, отметить то обстоятельство, что этот республиканский, вольный древний город, заключая в темницу воеводу Шуйского, Петра Никитича Шереметева, и открывая свои ворота перед воеводой самозванца, Ф. Плещеевым, и увлекая затем за собой в восстание два соседние города, Ивангород и Орешек, не обнаружил никаких сепаратистских стремлений: он просто менял царя, и на этом пути он оставался верен себе до конца. "Собиратели земли русской" достаточно-таки успешно поработали над этой областью, присоединенной сравнительно недавно.
Даже в самом Новгороде Скопин не чувствовал себя в безопасности и раз был принужден даже покинуть поспешно город. Вернувшись потом в него благодаря ловкости и стараниям митрополита Исидора, он все-таки должен был оставить надежду когда-либо набрать тут внушительные военные силы. Зато он держал в руках свою двухтысячную хорошо дисциплинированную армию. Нельзя сказать того же о Делагарди. Разнородное войско его, этот разноплеменный сброд, составленный из англичан, шотландцев, голландцев, брабантцев и, главным образом, французов, под начальством двух прославленных вождей, Тисье и Дюфреня, причинял ему много затруднений. Это были большею частью хорошие солдаты, но очень взбалмошные люди. Сам Карл постоянно называл их "дhrlose skдlmer" ("бесчестные плуты"), но предпочитал их в своих войнах другим солдатам. Не раз Делагарди принужден был прибегать к содействию русского полководца для усмирения своего непокорного войска. Эти два полководца, почти одних лет и одинакового темперамента, в силу этого еще более сдружились между собою. И на самом деле, они действовали дружно, потому что понимали друг друга. А все-таки им трудно было выработать общий план действий и осуществлять его среди постоянных слезных прошений царя, среди грозных приказов Карла и буйных выходок наемного войска. Вначале они подвигались медленно и долго действовали, не зная хорошенько, куда им идти. Тушинцы тем временем шли быстрым шагом, и в сентябре 1608 г. Сапега и Лисовский уже находились под стенами Троицкой лавры и приступили к осаде ее.
III. Осада Троицкой лавры
Всем моим читателям знаком хотя бы по имени этот знаменитый монастырь, святыня, наиболее чтимая ныне Россией, а в то время один из ее оплотов при всех неприятельских нашествиях. Находясь в шестидесяти четырех верстах от Москвы, по Ярославской дороге, при узловом соединении других путей, ведущих в Углич и во Владимир, этот укрепленный монастырь имел в те времена первостепенное стратегическое значение. Стоило только занять подходы к нему, и сообщение столицы с северными и поморскими областями было бы прервано, потому тушинцам представлялось весьма выгодным занятие этого укрепления. Кроме того, оно имело для них еще и особое моральное значение, не говоря уже о богатой добыче, которую поляки рассчитывали найти в стенах этого монастыря.
Монастырь был основан в середине XIV в. неким Варфоломеем (в монашестве Сергий), родом из Радонежа, маленького городка в Ростовской области. В настоящее время ничего не сохранилось от этой первоначальной постройки. Здания, которые мы видим теперь, начали строиться с 1422 г., с того времени, когда над гробницей основателя, причисленного к лику святых, его преемник, преподобный Никон, выстроил каменный храм св. Троицы, откуда и происходит название "Свято-Троице-Сергиева лавра", принятое в настоящее время. Другие постройки прибавлялись к нему постепенно. Дерево, из которого первоначально строились здания, было заменено камнем либо кирпичом только в XVI в. Хотя при жизни преп. Сергия этот монастырь имел во главе только простого игумена и был подчинен монастырям, имевшим архимандритов, тем не менее, в уме русского народа он уже первенствовал над всеми другими; этим уважением он пользуется еще и до наших дней. Правление Иоанна IV окончательно закрепило за ним это значение. Иоанн Грозный все время проявлял необычайную щедрость к монахам св. Сергия, расточая в их пользу дары, наделяя их привилегиями и освобождая их от податей. Несмотря на то, что кое-что было отобрано обратно в казну в правление Феодора, на их землях, неизмеримо обширных, жило в начале XVIII в. до 100 000 крестьян, тогда как за Александро-Невской лаврой, которая по богатству считалась второй после него, числилось только 25 000.[310]