Его отбросило волной жара, а сила незнамо когда разгоревшегося пламени ослепила. Палатка, из которой он только что выбрался, вдруг вспыхнула словно спичка. Изнутри донесся душераздирающий крик, и люди начали выбираться наружу - кто через вход, кто - протискиваясь под толстой, просмоленной тканью, которая все больше окутывалась покрывалом из горящего пламени.
Небольшая бухта не предоставляла много места для лагеря, поэтому палатки стояли очень кучно, особенно в центре, а ветер, словно бы специально подгадавший момент, дабы начать свой вечный разбег в сторону моря, раздувал неведомо откуда появившееся пламя, заставляя его перекидываться с одной палатки на другую.
Вокруг бегали люди. Их рты были открыты, словно они кричали, кричали не переставая, но Урсвик не слышал ни звука. Лейтенант стоял, словно очарованный бушующим пламенем, не обращая внимания на то, как выгорают его собственные кустистые брови. Мимо пробежала абсолютно неуправляемая лошадь. Верному пришло в голову, что дотракийцы из Бравых Ребят, традиционно заботящиеся о своих лошадях, а значит и обосновавшиеся у самого края лагеря, смогут с легкостью выжить. А вот среди квохорцев, лиссенийцев и иббенийцев пламя возьмет обильную жатву.
Вдруг в застывшего посреди горящего ада Урсвика врезалась какая-то рабыня, бегущая прочь, не разбирая дороги.
Это привело лейтенанта в чувство. Он метнулся прочь, пытаясь найти единственно возможный путь к спасению среди горящих жилищ еще недавно спокойно храпящего лагеря.
Вскоре к нему присоединилось несколько человек. Потом еще. А еще через несколько мгновений, в его компании бежало человек тридцать, спеша, обгоняя и расталкивая друг друга.
Урсвик был уже немолод, и его ноги растеряли часть своей быстроты и легкости. Он бежал, то и дело замечая, как его обгоняют другие, кто-то даже толкнул немолодого наемника плечом, и тот едва удержал равновесие, продолжая бежать, от стены пламени, стремительно распространяющегося все дальше и дальше.
Вдруг молодая лхазарянка, бежавшая прямо перед ним, споткнулась, упала, растянувшись на земле прямо перед Урсвиком. Чтобы не упасть, наемник в последнее мгновение оттолкнулся от земли, но чуть не рассчитал силу броска, поэтому его окованный сталью сапог приземлился прямо на спину бедняжки. Та хрипнула, но Урсвик был слишком занят попыткой сохранить равновесие, чтобы обращать внимания на ее реакцию. Удержался на ногах, метнулся прочь, не заботясь более об оставшейся лежать на земле девушке.
Воздух в легких заканчивался, пепел, кружащийся в воздухе, словно снег, которого немолодой наемник никогда ранее в своей жизни не видел, забивал ноздри, так что трудно было дышать. Урсвик продолжал бежать, то и дело оглядываясь назад, приходя в ужас от того, насколько громким может быть гул досыта накормленного огня.
Наемник не знал, сколько времени прошло, пока он кружил меж палаток, пытаясь выбраться из ловушки, в которую превратился охваченный пламенем лагерь. Наверное, ему просто повезло, ибо в какой-то момент он, и те, кто бежал рядом с ним, выскочили к морю, и, не задумываясь, кинулись в воду. Огонь, словно разочарованный из-за упущенной добычи, взвился как-то особенно сильно, и лизнул борт корабля, пришвартованного слишком близко к берегу. Толстые борта сумели воспротивится ужасному жару, а вот провяленная от соленой воды парусина - уже нет. Пламя успело пройти по ткани всего пару раз, но этого хватило, чтобы она загорелась. Странно, но дыма почти не было. Темная, вязкая, какая-то маслянистая масса, стелящееся у самой земли мало напоминала дым - скорее жутких духов мщения, что пришли забирать свою ежегодную жатву. Вдохнув такой дым, человек терял всякие силы, падал, не в силах сделать вдох. Урсвик видел множество людей, которые лежали на земле и молили о помощи, но даже их мольбы звучали жалко, сквозь плотный туман, который их окутывал с каждой секундой все сильнее.
В ужасе Урсвик отплыл подальше, спасаясь даже не столько от жара, сколько от дыма, который, подгоняемый ветром, словно взялся преследовать беглецов, заставляя последних отплывать все дальше и дальше…
…Вообще лагерь Бравых Ребят горел недолго. Урсвик успел замерзнуть в прибрежных теплых водах Узкого Моря, но возвращаться на место пожарище не решался, пока окончательно не рассвело.
На краю бывшего лагеря, довольно четко обозначенного границей покрывающего землю пепла, собирались выжившие. Как и предполагал лейтенант, большинство из них оказались дотракийцами, хотя, конечно, не все. Из трех тысяч человек, которые еще вчера имели честь называть себя “Бравыми Ребятами”, и полутора тысяч рабов, считавшихся пленниками Варго Хоута, выжило не более трех сотен. Рабов почти не было - те, кто выжил, разбежались, прекрасно зная, что ничего хорошего с ними наемники, потерявшие все всего за одну ночь, не сделают.
Урсвик появился как раз вовремя - люди с оружием, лишившиеся руководства и только что пережившие ужас буйства огненной стихии, были, мягко говоря, очень раздражены. Где-то уже начались потасовки, где-то - не обошлось и смертоубийства.
Ничего нового.
- Заткнитесь все, - коротко приказал Урсвик, привычно беря на себя командование. - Кто знает, что случилось с капитаном?
- Мертв наверняка, - покачал головой Утт, чуть выступив вперед. - Именно с его шатра все и началось… Я у входа стоял, сторожил. Он туда того симпатичного паренька привел…
Бывший септон облизал потрескавшиеся губы, не в силах совладать со своей пагубной страстью. Об этой “милой” особенности Утта в отряде знали, но находили странность молодого человека довольно забавной - не более. Тем более, что он так весело умолял Семерых простить его, после очередного убийства…
Урсвик отогнал непрошеные мысли.
- Какого именно?
- Того, кому руку на корабле отрубили, помните? - зачем-то закивал Утт. - Кто еще Лорха и Роржа отправил к богам?
- Ясно, - Урсвик кивнул, вспоминая. Тот мальчишка и вправду оказался довольно боевым, однако не более того. Вот его сестра…
Урсвику снова пришлось приложить усилие, чтобы отсечь нехорошие мысли:
- Разве тот паренек не староват для тебя, Утт, - хохотнули из толпы наемников.
- А других нету, - обиделся бывший септон.
Кто-то рассмеялся. Другие подхватили, что немного разрядило напряженную ситуацию.
- Что будем делать, лейтенант? - вперед выступил дотракиец по имени Золло, и которого за огромную фигуру называли “Жирным”. Обычно он таскался за лидером, в ожидании очередной подачки, но сейчас именно за ним сгрудилось больше всего дотракийцев, и, кажется, Жирный выступал от их имени. Учитывая, что именно дотракийцы сейчас являются самой мощной группой среди выживших… Короче, с Золло сейчас лучше не ссориться. А поставить дикаря на место Урсвик сможет и потом.
- Давайте, обыщем лагерь, - предложил лейтенант Бравых Ребят. - Возможно, найдем чего полезного и ценного.
- Вряд ли, - поморщился Утт, с тоской оглядывая пожарище. - Там жар стоял такой, что корона Роберта-Оленя расплавилась бы, брось ее туда.
Урсвик нахмурился, но кивнул.
- Все равно надо осмотреть, - пробасил Золло, первым ступив на территорию бывшего лагеря, покрытую толстым слоем пепла. Потревоженная столь бесцеремонным вторжением, зола поднялась в воздух, закручиваясь маленькими зловещими вихрями.
Урсвик поежился. Похоже, что не он один. Все наемники до единого обнажили оружие, и осторожно двинулись вперед, боясь разбредаться друг от друга слишком далеко. Чего именно они боялись, никто не знал, но с оружием в ладонях, все же было чуточку спокойнее.
- Смотрите! - Утт первым добрался до палатки Варго Хоута. Умно, если у кого и могли быть ценности, сохранившиеся в том аду, что разверзся здесь всего пару часов назад, так это у капитана. - Что это за…
Перед выжившими наемниками предстала очень странная сцена. Среди гор золы и мусора, выделялась фигура девушки, сидящей на коленях. Пепел и копоть плотно облегали ее хрупкий стан, ноги утопали в едва тлеющих, но все еще горячих углях, что делало девушку похожей на странную статую, которую какой-то сумасшедший художник сотворил из пепла, головешек и угля.